Читать ««Кадм и Гармония, древнее повествование, в двух частях»» онлайн - страница 4

Заглянем во вторую часть. Самгес, законный египетский царь, приближается с Кадмом к своему воинству, вдоль берегов Меридова озера устроенному. Уже зримы им яко густой лес копья ополченных ратников; колеблющиеся знамена видны, дивного Сфинкса изображающие, и дыханием ветров развеваемые; ржание и топот коней далеко слышится… Краткое, но сильное описание – мастерская картина в первых чертах! – Там следует подробнейшее описание воинства бунтовщиков.

«В третий вечер шествия их Кадм и воинство египетское узрело Амазисово ополчение, в Гегеенской долине расположенное. Густые пары, из блатной земли тамо исходящие, яко облако стан его покрывали. Воинство его развратные мятежники египетские и наемники, составляли. Тамо видимы были мадиамляне, жизнь свою при стадах провождающие. Непривычные ко сражениям, были они и в ратоборстве неискусны, но дерзновенны и неустрашимы; рамена их покрыты овчею кудрявою шерстию; бритые главы их, опаленные дубины, на их раменах лежащие, и короткие копия, кои в хищных зверей с ловкостью они метали, придавали угрюмым видам их некий ужас и отвратительную суровость. Не ненавистью движимы, но паче страшась нападения на их пажити от Амазиса, с его общниками против Египта они вооружились, и со множеством верблюдов притекли под их знамена. Средину ополчения мятежнического составляли мамелюки, народ дикий и кровожаждущий, одними грабежами и разбойничеством на распутиях питающийся. Сии, железной броней покровенны, имели длинные бердыши, острые сабли и щиты крепкие, кои на хребтах у них висели. Кони их борзы и к оборотам приучены. Ими. начальствовал Фрамор, князь порождения Великанов, рыцарь неустрашимый и жестокий. Он превышал своей главой всех его воинов; грабеж и кровопролитие составляли его утешение, а наглое убийство первое правило. Он совокупил свои разбойничьи полчища со Амазисом, алкая токмо египетских корыстей и сражений. Левое крыло воинства состояло из амонитов, моавлян, ливийцов и других народов, из их жилищ иудеями изжененных и прибежища в бедственном их странствовании всюду ищущих. Лишенны отечества, с отчаянной лютостью на брань они дерзали…» – Какие энергические черты! Я вижу перед собой угрюмых мадиамлян и диких, свирепых мамелюков – вижу, зажимаю глаза и хвалю описателя.

Диафан, главный Египетский жрец, показав Кадму место погребения добрых царей, ведет его на другую сторону Меридова озера.

«Уклонясь в лево, грядут они между колючими тернами, и приближаются к пещере мрачной и каменистой. Там заключены были в гробницах, седым мхом порощенных, прахи царей злочестивых и священного погребения всем Египтом отчужденных. Никто не смел приближаться к сему ужасному кладбищу; никто не дерзал приносить молений о душах сих мучителей, и никто не хотел о заслуженном ими осуждении сетовать. Там ехидны вкруг заржавленных сосудов извивались, и ядовитые скоршга пресмыкались по оным. – Диафан, остановись при входе в пещеру, рек Кадму: Обрати очи твои ко десной стране, и тамо узришь погребательный сосуд, хранящий в себе прах злочестивого Тифона, лютого убийцы божественного Озирида; но священная Изйса, мстя смерть Озиридову, огнем истребила Тифона, сего врага богов и человеков, и память его предана вечному проклятию. Зри, коль страшные змии железный сосуд сей облегают! Они, мнится, изрыгают яд и пламень, да не отважится никто приступить к сему гнусному праху, коим они питаются». – Удалимся и мы с читателем от сего ужасного места, и поищем чего-нибудь нежнейшего.