Читать ««И БЛИЗКИ СМЕРТНЫЕ ЧЕРТЫ...»: ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ» онлайн - страница 12

«Вернулся из церкви… Три письма на столе лежат…»

Вернулся из церкви… Три письма на столе лежат. Ах, одно от нее, от нее, от моей чудесной!.. Целую его, целую… Все равно — рай в нем или ад!.. Ад?.. но разве может быть ад из рук ее — небесной… Я открыл. Читаю… Сердце, биться перестань! Разве ты не знаешь, что она меня разлюбила!.. О, не все ли равно!.. Злая, милая, рань, Рань мое сердце, — оно все влюблено, как было…

Рига, сентябрь 1912

«Недаром зеркало сегодня разбилось…»

Недаром зеркало сегодня разбилось, Недаром в церкви панихиду служили, Часы в комнате соседней не били, И во сне все что-то в пропасть с горы валилось. Все предсказания верны, все недаром. И письмо… оно в желтом недаром конверте… Что мне теперь! Буду ль клоуном, монахом, гусаром, — Не все ли равно! Буду близиться к радостной смерти.

«Прости, я докучаю…»

Прости, я докучаю Во мгле с своей тоской. Ах, буря близко, знаю… Но дом так светел твой! В одном плаще, – я беден… Но ты, там за чертой Не бойся! Пусть я бледен, Но дом так светел твой! Молчу… Желанья – где вы? Смотри, пал пред тобой! Пропел я все напевы… Но дом так светел твой!

Сент. 1912 г.

ПРАЗДНИК

Выхожу из церкви… На бульваре сотни людей, Офицеры, дамы, девицы с косами. Мимо гусары проводят своих лошадей, И гимназисты смотрят с папиросами. Все толпятся, смеются, кричат. Смешались котелки с цветами и бантами, И каждый чему-то глупо рад, И каждая довольна, что идет с франтами. А я вернусь домой, зажгу на столе свечу, Занавескою темной задерну оконце, И весь вверен далекого неба лучу Буду петь ее, мое голубое солнце!

Рига, окт. 1912 г.

«Я хотел бы ей выразить бесконечную нежность…»

И пусть звучит в моих стихах мятежность!

Там вся любовь…

Вал. Брюсов

Я хотел бы ей выразить бесконечную нежность, Целовать, как никто никогда не целовал… Всю влюбленность мою, всю мою мятежность Передать одним ртом… И он будет, как пурпур, ал! Станет, как пурпур, целуя ее руки и ноги, – А я весь буду бледный, я буду умирать… На нежных арфах будут играть розовые боги, – Под тихие арфы и мертвым буду любовью пылать…

«И нет напевов, нет созвучий…»

И нет напевов, нет созвучий, Созвучных горести моей… С каких еще лететь мне кручей, Среди каких тонуть морей! Сияло солнце, солнце рая, Два неба милых ее глаз… И вот она — немая, злая, И вот она в последний раз! Любовь прошла — и стали ясны И близки смертные черты… Но вечно в верном сердце страстны Все о тебе одной мечты!

Декабрь 1912