Читать ««Джамп» значит «Прыгай!»» онлайн - страница 77

Он залез в карман и достал бумажник. Края долларовых банкнот словно высовывали зеленые языки из пасти портмоне.

– Нам известно, что вы имеете определенные сведения о Корсовском, и я пришел купить их у вас.

– Ах, вот оно что!

И опять Крюков каркающе рассмеялся, но в этом карканье-смехе не было ничего веселого.

– Нет. Можете забирать свои деньги, я вам ничего не продам. Мои сведения носят сугубо личный характер, и они мне нужны для персонального пользования. Ну, а собственно, каким образом вам про это стало известно, как и обо мне?

– Мы ничего не знали лично про вас, Василий Александрович, кроме того, что вы способны нам помочь. Все, что нам было известно в течение нескольких последних недель – это то, что Игорь Корсовский получал от вас послания по Интернету и был очень и очень ими расстроен и… напуган. Первого же из них было достаточно, чтобы вызвать у него сердечный приступ.

Барский увидел, как при этом в глазах старика вспыхнул довольный блеск.

– Неважно как, но мы смогли перехватить одно из этих писем и через него выследить вас. А теперь я хочу поговорить о деле. Мы хотим купить информацию, которая смогла вызвать сердечный приступ у такого человека, как Корсовский. Мы хотим знать, что это за штука, о которой вы говорите, как о цыганке.

– Штука, вы сказали «штука»!

На этот раз смех Крюкова был искренним, громким и отдающим эхом по все комнате.

– Вы действительно ничего об этом не знаете? Вы назвали ее «штукой»!

Он положил свое оружие на стол, прислонился к стеллажу и вытянул руки в разные стороны позади себя, что придавало ему вид своеобразного распятия, словно в этом положении его удерживали гвозди.

– Это – не штука, друг мой, а человек, то есть определенного вида человек. Она была рождена под Новый год ровно двадцать лет назад и исчезла в тот же день. Лишь немногие ее видели, и она была забыта. А я ее помнил. И имел глупость об этом сказать. Я был обычным мастером по ремонту кинескопов и работы у меня было невпроворот. Эти наши старые телевизоры так славно ломались… Но мне эту мою памятливость припомнили – и влындили двадцать лет. Двадцать лет лишения свободы! За что? Сказать? За незаконную предпринимательскую деятельность – в суде фигурировала трёшка, которую я получил от клиента (заметьте, помеченная трёшка), это раз. За то что после моего ремонта телевизор сгорел вместе с домом – это два! Ну а как он мог не сгореть, если он дважды свой ресурс отработал? Но я же им сказал, что там на строчнике очень высокое напряжение? Сказал. Но они мне не поверили. Ну и оттого, что в своем доме эти болваны забыли свою же восьмидесятилетнюю бабку, появилась статья за непредумышленное убийство.

Так вот я сидел и сидел, должны были меня пришибить на этой зоне проклятой. Да на счастье у начальника моего телевизор сгорел. А потом в охране сгорел. А потом в клубе сгорел. А потом у кого-то в посёлке сгорел. Ну и начали меня сдавать напрокат. А мне-то что? Живой, сытый, стаканчик, опять же, всякий рад поднести, ну и трёшечки охране перепадали. Все довольны. Я и думать забыл, как это я вдруг так в тюрягу сел. Другие вон вагонами воровали и не садились. На участке начальник троих рабочих на смерть послал – в загазованный подвал без респираторов – и ему хоть бы хны. А мне ни за фиг собачий – двадцатку влупили. Ну, отсидел я и вышел. Так я же и компьютеры в тюряге освоил. Закупило министерство эти «Корветы», чтобы от времени, значит, не отставать, разослало их по зонам. А как их включать никто и не знает. Ну, с тех пор я к этому делу прикипел. По моей специальности работяги всегда требовались. Кинескоп – он ведь что? Он и в Африке кинескоп. Что в телевизоре, что в компьютере… Вышел – а у меня в руках специальность. И, кстати, весьма неплохо оплачиваемая. А однажды вечером, сидя в этой комнате, я увидел картинку в журнале и увидел ее призрак. А увидев, понял я, откуда у бабки та помеченная трёшка взялась, и почему телевизор сгорел, и откуда срок этот на меня навесили. И тогда я понял, что держу этого негодяя в своих руках. И это – единственный ключ, который я вам дам, мой юный друг. Вы честно прошли первый этаж моей игрушки – вычислили меня и явились с визитом. Но остальные замки вы, как отважный пионер, должны открыть сами.