Читать ««Глаза Сфинска» Записки нью-йоркского нарколога» онлайн - страница 23

         Островитянка с Карибских островов, Маргарет была миловидна, любила яркую одежду, для макияжа тоже использовала яркие тона. Кожа у нее имела тот неповторимый темно-янтарный отлив, который так часто волнует белых мужчин.     

         Ей было чуть больше тридцати. О своей личной жизни, в отличие от большинства остальных студентов, Маргарет не распространялась, ограничившись признанием, что она – мать-одиночка.

         Общую антипатию к ней вызывало не то, что она – из «трезвых, а, значит, чужая. В причинах этой вражды я долго не мог разобраться. А то, что вражда – глухая, непримиримая – существовала, сомнений не оставалось.

         Студенты постоянно отпускали в адрес Маргарет обидные шуточки. В каждом их слове, обращенном к ней, сквозила злая ирония. Ее называли то «наша святая мамочка», то «лучший друг всех американских детей». Этой травлей с особенным усердием занимался Рауль: иногда останавливался напротив Маргарет и, глядя на нее своими яйцеобразными навыкат глазами, громко допытывался, неужели за всю свою жизнь она ни разу не попробовала спиртное или не покурила траву? «О-о, дай мне поцеловать твою руку, святая женщина...» – театрально восклицал он и, подняв руки к небу, вдруг начинал исполнять «танец» своего огромного живота. Вся аудитория взрывалась хохотом, выражая тем самым солидарность с Раулем.    

         Маргарет, надо отдать ей должное, была дама с бойцовским характером. В душе наверняка испытывала досаду и злость, но виду не подавала. Хоть и была невысокого роста, смотрела на всех свысока. Отвечала на обидные высказывания не менее язвительно. Но с актерским мастерством, острословием и хамством Рауля соперничать не могла.  

         Со временем я догадался о причине вражды. Работа! Маргарет работала в агентстве по защите детей. (Это агентство и направило Маргарет в наш институт на повышение квалификации.) Она защищала детей от родителей, подобных тем, кто сейчас с нею вместе сидел за одной партой!  

         Вскоре я столкнулся поближе с такими агентствами, выступал на судах как нарколог, где моих пациентов лишали родительских прав. Только тогда я понял, что для большинства студентов Маргарет являлась не симпатичной девушкой с Карибских островов, как воспринимал ее я, а представителем власти. Представителем того самого мира, который их преследовал долгие годы, заставлял лечиться, таскал по судам, отнимал у них детей.  

         Но причина вражды Маргарет и группы, подозреваю, лежала глубже. Что-то личное, какая-то душевная травма мучила, терзала ее. Быть может, ее бывший муж – отец ее ребенка, тоже был наркоманом и причинил немало горя ей и ребенку?

Так уж повелось, что в наркологических лечебницах, в агентствах по защите детей и прочих, им подобных, работают не случайные люди, а те, кто каким-то образом столкнулся и испытал на себе последствия этой беды.    

         – Знаешь, Марк, я их терпеть не могу, – однажды призналась Маргарет, когда после занятий мы оказались вместе в одном вагоне метро.