Читать ««Врата Блаженства». Любовь Роксоланы» онлайн - страница 82

Они оба были совершенно неопытны, когда в первый год пошли на Белград, но именно неопытность и непредвзятость помогли иначе посмотреть на проблему, и та разрешилась, Белград, который не смогли одолеть предки, пал к ногам Сулеймана.

И Родосом тоже овладели не воинским умением, а разумом, осаждать можно было еще долго, но Сулейман правильно выбрал время и, пусть ценой немалых потерь в войсках, одолел рыцарей.

Султан набирался опыта, и вместе с тем крепла его уверенность в себе, подсказывать ему прямо становилось все трудней. Но Ибрагим не беспокоился, у него было не просто средство влияния на султана, умный грек знал, что есть то, в чем он во много раз сильнее Повелителя. Дело в том, что Ибрагим был гораздо свободней султана, даже будучи рабом, он мог свободно передвигаться, беседовать с людьми, он мог видеть жизнь за пределами дворца и знал о ней в тысячу раз больше Сулеймана. Султан поневоле был ограничен теми сведениями, которые находили нужным докладывать, пересказывать, доносить ему. Это было далеко не все, что следовало знать. Манипулируя этими сведениями, можно было серьезно влиять на решения Повелителя.

Несмотря на свою молодость Сулейман прекрасно понимал, что им могут и будут пытаться манипулировать. Он знал, что большинству доверять просто нельзя, что каждый при дворе будет пытаться перетянуть все на себя, а потому верил, прежде всего, старому другу, то есть Ибрагиму. В этом доверии и была главная сила Ибрагима.

В гареме Сулейман был, словно в лесу ночью, всем распоряжались и обо всем ему рассказывали валиде и кизляр-ага, дополняя друг друга, они довольно успешно управляли беспокойным хозяйством из сотен женщин, детей и евнухов. Это сильно облегчало жизнь султану. Конечно, он знал лишь малую часть того, что происходило в гареме, ему доносили только самое важное, старательно скрывая очень и очень многое.

А о жизни вне дворца рассказывал Ибрагим. Конечно, были и те, кто доносил по долгу службы, но это была все та же обрывочная информация. К чести Ибрагима, он действительно разбирался в том, что творится в Стамбуле и стране, наладил отношения со многими купцами и дипломатами. Официально в Стамбуле почти не было постоянных иностранных послов, только от Венецианской республики, да еще пара посланников, остальные прибывали и убывали по мере необходимости.

Доклады глав самых разных служб, доклады бейлербеев с мест, доклады янычарских пашей и даже имамов теперь стекались к Ибрагиму. И в основном от него теперь получал нужные сведения Сулейман. Понимал ли султан, в какую зависимость попадал от старого друга? Понимал, но что он мог поделать? Ибрагим даже советовал султану в переодетом виде гулять по рынкам и улицам Стамбула, чтобы своими глазами видеть, чем живет столица. Но Сулейман счел это неуместным, а вернее, боялся увидеть то, за что просто прикажет казнить виновных и выдаст себя в первый же день.

И снова Ибрагим был на шаг впереди, снова Сулейман поступал по его если не подсказке, то наводке. Нельзя сказать, что Сулейман не понимал зависимости, скорее просто не желал ее замечать. Эта власть очень нравилась греку и вовсе не нравилась султану. Снова было превосходство раба над господином, и снова откладывались крохотные песчинки, готовые когда-нибудь погрести под песчаной горой старую дружбу и доверие.