Читать ««Врата Блаженства». Любовь Роксоланы» онлайн - страница 17

Роксолана еще не успела дойти до покоев султана в гареме, а добрая половина гарема уже знала, что Повелитель потребовал ее к себе.

Махидевран, которой новость принесла вездесущая служанка Амина, имя которой – «Правдивая» – совершенно не соответствовало ее лживой, верткой натуре, даже костяшками пальцев защелкала от злости. Вместо того чтобы позвать валиде или единственного оставшегося в живых сына (Махидевран упорно не желала признавать таковым Мехмеда), Повелитель снова вспомнил проклятую наложницу.

Она даже встала, чтобы отправиться к султану без его зова. Не сможет же он выгнать любимого сына. Но в последнюю минуту опомнилась: а вдруг не пустит или вообще потребует ответа, почему сама Махидевран во дворце, если приказа вернуть ее не было?

Махидевран не решилась, но доброты в ее отношении к Хуррем и маленькому Мехмеду у баш-кадины не добавилось. Плохо, когда много женщин борются за внимание и любовь одного мужчины…

Роксолана шла в покои султана так быстро, что кизляр-ага едва поспевал следом. Ему тоже не очень нравилось, что Повелитель первой позвал эту худышку, ведь даже валиде пришла сама…

У двери у Хуррем хватило ума остановиться и пропустить вперед кизляр-агу. Тот привычно доложил о приходе вызванной наложницы, вернее, теперь кадины. Сулейман кивнул:

– Пусть войдет.

Роксолана вошла и тихо встала почти у двери. Сулейман вглядывался в любимое лицо, стараясь уловить произошедшие за время его отсутствия изменения. Она стала матерью, многие женщины дурнели из-за беременности…

Нет, Роксолана относилась к тому счастливому исключению, у кого ни единый волос, ни единый зуб не выпал, напротив, она расцвела от материнства, и только тревожная складка между бровями чуть портила ставшее еще красивей лицо. И без того крупная грудь стала еще больше, налившись молоком, а вот тонкая талия не расплылась, молочная белизна кожи не испорчена ни одним пятнышком, бедра не стали неохватными…

Довольный Сулейман усмехнулся:

– За сына проси что хочешь, все исполню!

Валиде в ответ на такие слова султана к Хуррем только глазами сверкнула. За какого-то щенка, который и грудь-то не берет, чем жив до сих пор, непонятно, султан обещает выполнить любое желание. Не многовато ли? Мальчишка родился здоровеньким, но с тех пор все плачет и плачет, временами криком заходится. Все считали, что не жилец.

А Сулейман с тревогой и некоторым раздражением всматривался в лицо Хуррем. Мысли женщины словно витали где-то, она здесь и где-то еще. Встрече рада, глаза заблестели, но в них тревога. Хотелось спросить, но присутствие валиде сдерживало султана.

В ответ на щедрое обещание выполнить любую просьбу Хуррем вскинула глаза:

– Позвольте мне самой кормить ребенка!

– Что?!

– Позвольте мне самой кормить вашего сына, Повелитель.

Хафса не выдержала, фыркнула:

– Он и грудь не берет!

– Чужую не берет, мою возьмет! – Хуррем словно торопилась, чтобы не остановили.

Сулейман замер, не зная, как быть. Султану решать вопросы кормления младенца, даже если это его собственный сын? Такого в гареме не бывало. А валиде на что?