Читать ««Белое дело». Генерал Корнилов» онлайн - страница 8

Что же можно было сделать о этим полным функциональным расстройством режима? Протопопов давал ответ: «Упорядочить дело было некому. Всюду будто бы было начальство, которое распоряжалось, и этого начальства было много, но направляющей воли, плана, системы не было и не могло быть при общей розни среди исполнительной власти и при отсутствии законодательной работы и действительного контроля за работой министров. Верховная власть перестала быть источником жизни и света. Она была в плену у дурных влияний и дурных сил. Движения она не давала. Совет министров имел обветшалых председателей, которые не могли дать направления работам Совета. Министры, подчас опытные и энергичные, обратились в искателей наград и ведомственных стражей. Хорошие начинания некоторых встречали осуждение и сверху, и снизу — и они уходили... Работа не шла, а жизнь летела, она требовала ответа; в меха старые нельзя было влить нового вина...»

Когда в той же Чрезвычайной комиссии бывшего премьер-министра Б. В. Штюрмера спросили, какова была его программа, он с удивлением переспросил: «Программа? Как вам сказать? Я полагал, что нужно сохранить то положение, которое было; стараться без столкновений, без ссор поддерживать то, что есть... А завтра будет видно, что будет дальше».

Социально-экономический кризис порождал духовный. Одни газеты «прозревали» чуть ли не апокалипсические видения. «Петроградский листок» 3 декабря 1916 г. писал о «пире во время чумы», 20 декабря пугал «непонятными страхами», «чьими-то рожами», которые корчились и мерещились в сумерках. Другие, напротив, источали сладковатый, елейный оптимизм. Так, «Московские ведомости» в конце декабря благодарили бога за то, что Россия вступала «в новый год при многих благоприятных предзнаменованиях». Третьим казалось, что ничего вообще не происходит, что российская обывательская жизнь плетется своим чередом. В «Русском слове» уже в новом году, в январе, поэтесса Тэффи характеризовала ее посредством наиболее употребляемых «существительных с встречающимися в них глаголами», например: «поезд опаздывает, исправник берет, общество возмущается, министерство сменяется, дело откладывается, танцовщица живет с..., отечество продают, цены вздувают, комиссия выделяет подкомиссию, женщина добивается, молодежь увлекается, курица дорожает, свинья торжествует». Мрачен был юмор Тэффи.

Невеселым было последнее рождество царской России. То же «Русское слово» 27 декабря писало, что страна зашла «в такой тупик, выход из которого теперь трудно будет найти даже в случае полнохх перемены политического барометра». Московское «Раннее утро» в первый день нового года напечатало подборку новогодних высказываний «видных общественных деятелей» под рубрикой «На грани грядущего». Что же виделось им за этой гранью? «Современное положение бессмысленное», «некуда идти... душит мрак», «пружина до того натянулась, что вот-вот лопнет». «Мы находимся в тупике». Успокоение исхшли в истории. В «Биржевых ведомостях» один из публицистов, признавая, что Россия, кажется, стоит на краю пропасти, глубокомысленно писал: «А когда она не стояла на краю пропасти? И ничего — обходилось». Но «обойдется» ли теперь? Политические лидеры всех трех общественных, классовых сил искали выход из всеохватывающего кризиса, поразившего страну, но видели его в совершенно разных направлениях. Выхода из тупика искали все основные группы и их партии, действовавшие тогда на россхгаской политической сцене: царизм, либеральная буржуазия, революционная демократия. Каждая из этих сил предлагала свогг путь...