Читать ««Авиация и Время» 2015 №5 (149)» онлайн - страница 56

В последующие годы в его воспоминаниях этот полет постепенно приобретал новые фантастические подробности. Но наши товарищи догадались переписать переговоры с моего самолета. У меня этой записи нет, да я и так все помню — слишком врезалось в память. Хотя когда-нибудь перепишу, ведь это единственный объективный свидетель».

К осени 1988 г. положение в Афганистане для советского контингента значительно ухудшилось — начался плановый отвод авиационных подразделений. Первым ушел 335-й ОВП из Джелалабада, затем были выведены 262-й, 254-й и 181-й. Для летчиков штурмовой авиации это был очень сложный период, так как теперь при дальнем вылете в случае сбития рассчитывать на помощь вертолетчиков не приходилось. Активизировались и пакистанские истребители, причем очень часто они атаковали штурмовиков и при наличии истребительного прикрытия. Например, 17 октября 1988 г., при нанесении БШУ в 20 км севернее Гардеза был поражен самолет подп-ка Анатолия Полякова. По воспоминаниям летчика полка Александра Арасланова, ситуация развивалась следующим образом: «Мы шли на удар восьмеркой в район Гардеза. При подходе к цели неожиданно пошел конденсационный след. Я тут же сказал комэску: «След пошел». Группа снизилась до его исчезновения. Но мы уже «проявились», и КП тут же дал команду истребителям сопровождения: «Две цели прямо по курсу, дальность двенадцать, на встречных».

В результате обстрела моджахедами аэродрома Кабул сгорели сразу девять Су-25. 24 июня 1988 г.

Истребители почти сразу доложили о потере метки цели на экране радара. Нам нужно было работать, и восьмерка «грачей» начала атаку. После сброса бомб все было спокойно, но на выводе, когда я сделал переход из левого пеленга в правый (мешало солнце), впереди, на самом хвосте самолета ведущего вспыхнул желтый взрыв, и над моей кабиной пролетел огромный кусок обшивки самолета. В эфире никаких докладов. Я запросил по второй станции: «Голик! Что там у тебя?» «Кажется, задело!» «Как управление?» «Пока в порядке, просто затяжелело». «Иди так, я пройду над тобой».

Проходя над его машиной, я увидел, что взрывом ракеты оторвало половину руля высоты и разворотило контейнер с тормозным парашютом. Дошел он сам и сел нормально, а на земле обнаружили, что повреждения получены от взрыва ракеты, пущенной с самолета. Пускали, видимо, издалека, так как атакующую пару F-16 так никто и не увидел».

Последней потерей техники полка четвертой смены стал самолет м-ра Василия Тюрина, который при посадке 27 октября 1988 г. снес все три стойки шасси, вылетев на грунт. Официально потери техники составили 12 самолетов Су-25, однако реально потеряно на 1 больше (в некоторых воспоминаниях фигурируют даже 14машин). Погибли два офицера. Кроме летчика Плюснина погиб начальник ТЭЧ звена ст. л-т Николай Михайлович Скибо. Случилось это 15 июня 1988 г. «Ему голову снесло крылом Су-17, — вспоминал один из очевидцев. — «Демократ» произвел посадку, и у него лопнул пневматик. Повело вправо, а Коля ехал на КамАЗе вдоль полосы, там дорога была. Боец-водитель в зеркало увидел, что на них несется самолет, и пригнулся к педалям. А Коля не успел».