Читать «XV легион. Последний путь Владимира Мономаха» онлайн - страница 86

Приск удалился, чтобы в укромном уголке пощекотать гусиным пером небо. К сожалению, в желудке уже не было места для третьего куска пирога. А пирог был такой, что жаль было упустить случай…

Виргилиан много пил. Огненное, точно наполненное пузырьками горького воздуха, испанское вино наливало свинцом ноги, завешивало зрение сладостным туманом. Он даже не заметил, что очутился рядом с Делией. Улучив удобный момент, когда Акретон удалился вслед за Приском, хозяин подсел к Лавинии и уже держал ее руки в своих пылающих руках, говорил ей комплименты, от которых она запрокидывала со смехом голову, гладил украдкой ее бедра.

– Цецилий, – крикнул ему вернувшийся Приск, – поставь еще одну статую в родной Цирте. Упругости!

Подперев голову рукой, Делия, не отрываясь, смотрела на Виргилиана. Ее запекшийся маленький рот говорил о жадности к жизни, к ощущениям, к переживаниям. Такие натуры не отказываются ни от чего, даже от страданий. Какой–то внутренний огонь горел в этом смуглом существе. Холодная, как мрамор, юношеская красота Грацианы Секунды была явлением совсем иного мира, исчезала в тумане винных паров. Глаза Делии заслонили все – пиршественную залу, других людей, даже Грациану. Так хотелось закрыть глаза, заткнуть уши, ничего не видеть, ничего не слышать, ни этих глупых разговоров о соусах для рыбы, ни наглого смеха продажных женщин. Хорошо было бы уснуть у этих маленьких ног, смугловатых, перевитых ремешками пурпурной обуви.

Делия смотрела на него, и на таком расстоянии он мог видеть, как раздуваются ноздри ее тонкого носа. Так жарко дышат люди, у которых лихорадка. Тогда, поощренный ее улыбкой, он положил голову ей на колени. Было приятно чувствовать щекой теплоту ее тела, нежность ткани.

– Ты устал, поэт, – склонилась к нему Делия, – бедный поэт!

Дядюшкин ужин, пироги с фазаньими потрохами, испанское вино и прочие яства давали себя чувствовать. Глаза непреодолимо смыкались. Неужели и она ела и переваривала эти жирные пироги, свиное мясо? Неужели и в этом хрупком теле происходил процесс пищеварения? В таком бесплотном теле. Как у Психеи…

Цецилий смотрел на них без ревности, благосклонно улыбаясь. Хотя и он потратил на нее немало денег, но охотно бы уступил Виргилиану находку Аквилина в кабачке на правом берегу Тибра. Танцовщица не очень привлекала его. Худа, костлява. Это не Лавиния Галла, у которой такие плечики! Дернуло его пригласить Акретона!

– Поцелуйтесь, голубки, – поощрял он влюбленных.

– Сие есть похищение сабинянок! – воскликнул Приск, увидев, что Акретон схватил Лавинию и понес ее из залы.

Квинт Нестор больше всего на свете заботился о двух вещах: о здоровье и о приумножении капиталов. Каждое утро он начинал с забот о пищеварении. В приемной его ожидали просители, явившиеся с отчетом вольноотпущенники, поставщики с предложением своих услуг и с глухими намеками на достоверную благодарность в случае, если попечителю будет угодно… А Квинт Нестор старательно массировал солидное брюшко и ждал, когда начнет действовать его вялый кишечник. Затем он отправлялся в дальний угол скромного, но весьма прилично обставленного дома, чтобы там вздыхать о тщете человеческой жизни, о бренности всего живущего под небесами.