Читать «Глоб-Футурум» онлайн - страница 11
Василий Павлович Аксенов
«Ну, что, из золота они, да, из золота?»
В ящике, плотно упакованные, лежали простецкие советские лопаты, годные как для выкапывания, так и для закапывания.
«Теперь ты видишь? – кричал он мне. – Видишь, юнец? – Меня поразило, как он немедленно освоил только что изобретенное поколенческое обращение. – Просто в Германии сейчас крезанулись на этих наших руссише лопатен, ну ты же знаешь гримасы буржуазии, юнец! А Савельева, идиотка, законов рынка не понимает!»
При имени «Савельева» что-то вдруг клюнуло и пролетело, как воробей. Влад Гагачи хотел было продолжать, да так и застыл с открытым ртом, потому что в коридор вдруг вошли структурные парни и стали с необъяснимой легкостью поднимать и уносить лопатные ящики. Президент, забыв обо мне, начал было распоряжаться, но на него никто не обращал внимания: все и так знали свое дело.
Тогда уж и я направился к выходу из вонючего палаццо. Ей-ей, есть дела поважнее. Мог бы, например, страниц полдюжины написать, вместо того чтобы болтаться среди сомнительных личностей. Уже на лестнице я был пойман мартышкиной лапкой.
«Ты что, не узнаешь?»
Ей-ей, мне только этого не хватает, объяснений с Савельевой.
«Милейшая, да как я могу вас узнать? Вам небось было лет семь, когда я покинул эту страну!»
Она с ехидством рассмеялась: как будто знала за мной неоплаченный должок.
«А Шуру Савельеву разве не помните, товарищ диссидент? Ну так я – точная копия своей мамаши!»
Она зашептала мне в ухо, нагнетая между нами тот же самый горячий воздушок, что исходил двадцать один год назад от ее мамаши, Шуры Савельевой:
«Выведи меня отсюда, мистер! Сделай вид, что ты меня снял. Они меня так не выпустят, заебут!»
Я взял ее под руку, как бы погашая часть долга. Она поволоклась за мной, притворно закатывая глаза и стуча кристиан-диоровскими каблуками. Повсюду царила суматоха с отъездами, да и с приездами: тусовка продолжалась. Никто нас не остановил, и мы спокойно вышли на крыльцо, под гнусный пачкающий каждой каплей дождь. Тут же подъехал, как будто специально дожидался на своей «Тойоте», Павел Корчагин. Меньше всего хотелось садиться именно к нему, однако не сядешь, значит, что-то потеряешь из «мужских качеств». Стыдясь своей смелости – или трусости? – я подсадил спутницу и сам влез. Весь этот вздор и в моем-то возрасте; позор малым формам художественной прозы!
Дав себе зарок молчать, я опять влез в чрезвычайно малоприятнейший разговор с водителем. На этот раз хотя бы политики не касались.
«Что же вы такую фемину-то сняли, Василий Павлович?» – спросил он.
«А чем вам не нравится эта фемина?» – вопросом, вместо молчания, на вопрос ответил я.
«Ну, не знаю, – с простодушным, как бы чисто пролетарским вздохом произнес он. – Моему идеалу женщины эта особа не соответствует».
В этом месте я все-таки удержался от наводящего вопроса, но он продолжал развивать свою мысль:
«У женщины должны быть широкие полные бедра, чтобы плодоносить, как ей предписано, если смотреть сквозь призму вещей».
Я тут подумал, что Савельева с ее темпераментом немедленно начнет «выступать» по поводу заявления героя революции, но она только лишь сидела с довольно идиотическим лицом да сжимала мне локоть, как бы желая удостовериться, что защитник все еще здесь.