Читать «Лимонад» онлайн - страница 10

– Да, – согласился Роман Романович, – пойдем…

И все трое отправились через сад прямо к заветной калитке. Я побежал впереди: мне не терпелось попасть наружу.

Вдруг Роман Романович остановился около яблони, недовольно покачал головой и, потянувшись, вытащил сломанную мной ветку. Углядел-таки. Еще раз покачал головой и, нахмурив седые брови, сказал мне:

– Нехорошо, мальчик. Так твой папа никогда не дождется у меня повышения.

– Пустое, – засмеялся Давид.

– Нет, не пустое, – возмутился Роман Романович. – Такая была ветища! Плодоносящая!

Отец так потерялся, что даже забыл сделать мне страшные глаза.

– Подарите ее мне, – предложил Давид, – или продайте, например…

– А вам она теперь зачем? – недоверчиво спросил Роман Романович.

– А я ее вот так, вместе с яблоками, отвезу в Москву и преподнесу какой-нибудь подруге.

– Нет уж, из меня еще тоже песок не сыплется, – сказал Роман Романович, приосанившись. – Лучше я сам какой-нибудь преподнесу, а у вас для этого свои яблони есть. Пустите на них этого мальчишку.

Они засмеялись, и отец засмеялся тоже.

– Ну, открывайте же калитку! – поторопил я их.

Мы оказались на берегу реки. Я был в восторге. Река! Вот ведь что необыкновенное скрывалось за забором!

Вода плескалась всего в нескольких шагах за узкой тропинкой, шедшей вдоль берега. Я взбежал на длинные, узкие мостки купальни, сооруженной из гладких, прекрасно оструганных досок, и, пройдя по ним, остановился у шаткого края. Осмотрелся.

Река была широкая. Огненная полоса от закатного солнца пересекала ее поперек и только в одном месте прерывалась вытянутой песчаной отмелью с прижившимися на ней кустиками. Отмель походила на выступивший из воды хребет громадной рыбины.

Далеко на противоположном, низком берегу реки среди просторных синеватых полей торчал, словно двуперстье, заброшенный храмик с растрепанным дырявым куполом.

Я присел на корточки и стал плескать теплой водой на проплывающего около мостков сонного клопа-водомера, который, встрепенувшись, стремительно проскакал по поверхности воды, как по тонкой пленке, и на безопасном расстоянии снова замер, как будто уснул. Надо было запустить в него чем-нибудь.

Вдруг солнце скользнуло за горизонт словно новый пятак в щель турникета метро, и река сразу почернела.

Отец уже вылез из воды и стоял на берегу мокрый, в широких цветастых трусах, с сигаретой в зубах. Заглаживал ладонью назад мокрые реденькие волосы. Оттянул и щелкнул резинкой по вялому животику. Роман Романович и Давид еще купались. Роман Романович стоял по грудь в воде и разгребал перед собой руками. Давид же то ложился на спину, то переворачивался и шумно выдыхал в воду. Оба, очевидно, испытывали чрезвычайное удовольствие. Я сидел на мостках и бултыхал вводе ногами.

Неизвестно откуда и когда появился еще один купальщик. Некто гладкий и розовый, как мыло, и удивительно толстозадый. Он жизнерадостно резвился между Романом Романовичем и Давидом, а мне подмигивал, как старому знакомому.

– А хороша водичка! – шептал он с упоением в тон общему настроению. – Вполне очаровательная!.. – И нырял, ловко ударяя пятками одна об другую. – Всё остальное – пропади оно пропадом, – продолжал шептать он, выныривая около Романа Романовича, – прямо-таки заболеть или сойти с ума можно, как вы полагаете? – И снова исчезал под водой.