Читать «Плато» онлайн - страница 135

"Почему я все это вспоминаю, - думал он, глядя в затылок неразговорчивым полицейским, - уж не прощаюсь ли?"

На улице Святого Дениса начинался фестиваль джаза. Перебивая друг друга, протяжно плакали и ликовали латунные саксофоны на деревянных помостах. Король свинга наклонялся назад, обращаясь напряженным лицом к тихим вечерним созвездиям. В иллюминованной тьме лазурным и желто-зеленым сияли светящиеся пластмассовые ошейники и браслеты на легкомысленных слушателях. Воздушные шары улетали, путаясь в ветках и антеннах. Чуть выше в гору, на мощенной булыжником улице принца Артура, у фонтана, бившего в ночное небо подсвеченной и подкрашенной водою, художники набрасывали шаржи на стыдливо хихикающих барышень. На площади Святого Людовика школьники с заискивающими глазами торговали приторными шоколадками. Еще выше, на углу Святого Дениса и Сквозной, Сциллой и Харибдой стояли на пути пешеходного потока две коротконогие простушки в синтетических трикотажных платьях. Молча протягивали они охотникам до развлечений свои брошюрки о грядущем конце света, напечатанные на сероватой газетной бумаге. Но до светопреставления было далеко. Белые пиджаки и блузки фосфоресцировали под ртутными фонарями на гусиных металлических шеях. Случайные чайки плавали над домами, не спеша спуститься на землю. И река, скрытая за складами и элеваторами, зябко дышала в лицо Старому Городу.

Эти праздничные вечера вспоминал он, глядя на водовороты, мосты, прогулочные катера, тронутую ржавчиной длинную баржу под названием "Звезда Аркадии", элеватор, пивоваренный завод, остов древней гостиницы с пыльными, побитыми стеклами, вибрирующий туннель, сутолоку и оторопь центральных улиц - все это словно успело стать чужим, будто, прости Господи, везли его не цивилизованные полицейские по месту жительства из любезности, а заплечных дел мастера на позорной телеге - на публичную казнь.

"Какую мораль вывел бы из этого мой Татаринов, какой поворот сюжета? Будто не потерял я уже всего, что было у меня, своего прошлого, настоящего, будущего. Жить незачем. Почему, когда сердце готово остановиться, мне приходится играть второстепенную роль в комедии? Через десять минут эти субчики испросят у прокурора по телефону санкцию на обыск, если уже не запросили, войдут в мою комнату, взломают этот растреклятый чемодан и просияют, увидав там - а что они там увидят? Микрофильмы? Списки агентов? И что тогда? Вышлют обратно? Лучше перерезать себе вены по дороге в кутузку. Я не Коган, и ждут меня не с букетами. Лет десять придется рассказывать сокамерникам о прелестях Аркадии. А Хозяин после года за решеткой уедет в Швейцарию проживать свои капиталы. Или - после чемодана - ему не отделаться годом?"

Как самострел на театре военных действий, обрубил ты свое прошлое, рассчитывая на выигрыш в дьявольской лотерее. Но правила игры оказались беспощаднее к неудачникам, разорванное крюком сухожилие не срастается, сказочный город вокруг говорит тебе "прощай", подымая в безответное небо каменную, кирпичную, деревянную руку, и ты в ужасе отшатываешься назад - неужели все это происходит со мной? А ведь нынешнее, - подсказывает знакомый голос, - только репетиция, предварительный просмотр. Ты потерял сравнительно мало, ведь в конце концов отбирается все подчистую, и тут уж ни на кого не пожалуешься.