Читать «SACRE BLEU. Комедия д’искусства» онлайн - страница 22

P. S. Если увидишь Красовщика — беги. Спасайся. Ты, я думаю, слишком талантлив и хрупок, чтобы терпеть это. Я не безумен, честное слово.

Бедный Винсент. Быть может, он и впрямь не спятил. Если Красовщик последовал за ним и в Арль, а затем — на север в Овер, совпаденье ли то, что в Париже он объявился всего через пару дней после смерти Винсента? Пока Тулуз-Лотрек не увидел его у «Дохлой крысы», он и не вспоминал о странном письме Винсента — да и не помнил вообще, что раньше что-то слышал о Красовщике. Однако же он его отчего-то знал. Наверное, по описаниям Винсента. Анри допил коньяк, налил еще. Затем сложил письмо, сунул его обратно в ящик, взял перо и поднес к листу бумаги.

Дражайшая матушка,

обстоятельства изменились, и выясняется, что я все же смогу приехать к Вам в Шато-Мальроме. Хотя мне, в конце концов, удалось найти натурщиц, что сообщает художнику спокойствие духа, и все они — приличные юные дамы притом, — я взвинчен, но не работой, а своими личными обстоятельствами. Не так давно я потерял друга, месье Винсента ван Гога, голландца, входившего в нашу группу художников. Быть может, Вы припомните, что я о нем упоминал. Брат его выставляет мои картины у себя в галерее и очень хорошо ко мне относится. Винсент долго болел, и потеря его отягощает мне душу, а также, опасаюсь, всю мою конституцию.

Мне потребен не столько перерыв в работе, коя подвигается неплохо, сколько отрыв от города, от рутины. Останусь я не долее, чем на месяц, ибо в город мне нужно будет вернуться осенью, дабы подготовить работы для выставки с Двадцаткой в Брюсселе. С нетерпением жду возможности дышать свежим воздухом и проводить все дни с Вами и тетушкой Сесиль. Поцелуйте ее от меня, а Вас, как всегда, целую множество раз.

Ваш

Анри.

Быть может, за месяц удастся. Сколько бы времени оно ни заняло, в Париж ему сейчас нельзя. Он уже видел, как изнутри всплывает образ, пентименто его души, — с того мгновенья, как сначала увидел Люсьенову Жюльетт, потом маленького Красовщика. Образ Кармен — не приятность ее, не тихий голос или пальцы, а нечто совершенно иное, темное, и ему не хотелось видеть это целиком снова; иначе, знал он, услать это прочь никогда уже не получится.

Теперь — в ванну, затем в «Красную мельницу», посмотреть, как танцует Жейн Авриль, как поет и пляшет канкан клоунесса Обжора, а потом он прискачет на зеленой феечке в какой-нибудь дружественный бордель и в тамошнем мареве дождется поезда, который увезет его в матушкин замок.

* * *

Анри отыскал ее пятью годами ранее — по дороге на запоздалый обед с Люсьеном, Эмилем Бернаром и сыном Камилля Писсарро Люсьеном. Все они были молодые художники, много мнили о себе, о своих дарованиях, о бескрайних далях, что откроются, если смешать воображение и ремесло. Весь день они провели в студии Кормона — слушали, как мастер разглагольствует об академической традиции и методах работы мастеров. Посреди лекции об атмосфере комнаты, о кьяроскуро света и тени, как у итальянца Караваджо, Эмиль Бернар написал задник своей картины дерзкими красными полосами. Друзья его засмеялись, за что всех выгнали из класса.