Читать «Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Книга третья» онлайн - страница 23

– Он сам застрелился! – как сквозь пелену слышу голос лейтенанта, пулей пролетевшего мимо меня к сейфам.

Преодолев минутную слабость, подхожу и вижу лежащего на полу окровавленного бойца без ботинка. Его снятый ботинок и отброшенный роковым выстрелом автомат лежат в стороне. Боец стонет и корчится в агонии. Запах крови и пороховых газов…

Подбежали бойцы. Машинально отдал бойцу автомат и взял пистолет. Увидел, что по коридору уже бегут люди с носилками.

– Пойдем отсюда, – предложил лейтенанту.

Мы спустились вниз. Внизу, рядом с трупом бойца уже лежали еще несколько. Несмотря на свой детский опыт и школу нашего хирурга Бори Ранькова в тот раз почему-то не мог смотреть на убитых.

– Давай выйдем на улицу, – попросил лейтенанта.

Мне хотелось бежать, как можно быстрее и дальше. Я чувствовал себя преступником.

– Слушай, я обязан тебе. Не понимаю, почему ты хочешь остаться в стороне? Я бы один ничего не смог. Как мне тебя благодарить? – тарахтел лейтенант, а я уже не мог слышать его отвратительного голоса. «И совсем он не похож на Васю», – вдруг подумал я.

– Дай два патрона. Застрелиться хочется, – неожиданно для него выдал свое сокровенное желание, которое в тот момент действительно бродило в воспаленной голове.

– Да ты что, с ума сошел?

– Может, и сошел. Ладно, дай два патрона, оружие сдавать надо после дежурства. Как отчитаюсь за патроны?

Он дал два патрона, мы пожали друг другу руки, так и не познакомившись. Мне этого уже просто не хотелось. Я забрал своих бойцов, которых оставил внизу, и мы ушли.

По дороге бойцы возбужденно рассказывали подробности происшествия, которые успели узнать или увидеть. Я слушал невнимательно, да и какое все это имело значение, если из-за глупости какого-то придурка одни люди, отправившиеся, как всегда, на работу, внезапно погибли, другие искалечены, а сколько близких им несчастных людей стали еще несчастней.

А душа разрывалась от боли. Пусть я не убил этого ублюдка, но сам сдуру захлопнул мышеловку, не оставив ему выбора. И он застрелился по моей вине! Конечно, его бы все равно расстреляли за содеянное, но тогда хотя бы я был не причем. Что я наделал? Во имя чего стал вершителем его судьбы? Кто я такой, в конце концов, чтобы стрелять в людей? И чем теперь лучше его? Мы оба – преступники. Мы оба посягали на самое святое – на человеческую жизнь. Он был результативен, а я – нет, но ведь посягал…

В моих снах это событие зачастую трансформировалось радикальным образом. Появлялись окровавленные стонущие раненые с жуткими пулевыми ранениями. Их видели мои бойцы, но не видел я. Появлялись люди, которых там не видел, или которые вообще там не могли быть. В одном сне могли сплетаться воедино совсем разные события, разделенные пространством и временем. Объединившись, они еще больнее терзали мою измученную душу.