Читать «Великий охотник Микас Пупкус» онлайн - страница 54

— Нельзя.

— Ну видишь. Нужно же президенту где-нибудь после тяжелой работы отдохнуть…

— Нужно-то нужно, но зачем же обманывать самих себя?

— Оляля, Мики! Ты и вправду дикарь или разыгрываешь простачка? Я же не себя, а иностранцев обманываю. Ну, иногда и президент на эту удочку клюнет. Но ничего плохого с ним случиться не может. Ему от всех болезней по три раза прививки делали.

Мне вдруг вспомнились волчата, развешенные на деревьях, их жалобный писк, я увидел смертельно перепуганных, лежащих ничком на снегу северян, словно наяву представил опустошенный и нищий их край и почувствовал лютую ненависть к полковнику. Я больше не сомневался: это он, и никто другой, обучил моего жадного соседа жестокому ремеслу. Надо было что-то делать, немедленно, не откладывая. Но я все-таки сдержался и спросил равнодушным тоном:

— А разве президент ничего не замечает?

— Нет, он близорукий и рыбачить не любит.

— Так зачем же он на рыбалку ездит?

— Этого требует его государственное положение.

— Все равно это преступление.

— А что же нам делать?

— Не загрязнять воду. Это единственный выход.

— Теперь уже поздно, — Гасбер круто повернул машину, перелетел через забор из тройной железной сетки и остановился.

Мы вышли из машины, я огляделся и увидел невдалеке странного красного зайца. Заяц тяжело прыгал по серому полю с искусственной травой, а за ним толпой шли люди в белых халатах, они громко гомонили, о чем-то спорили между собой и записывали свои слова в толстые книги.

— Что это они делают? — спросил я.

— Они хотят приучить зайцев есть искусственную траву. Красношкурого две недели кормили нейлоновым сеном. После опыта заяц вообще больше ничего в рот не берет. Но, как видишь, эти люди не унывают и пробуют найти выход.

— Совершенно правильно, — сказал один из ученых, — прежде чем перейти на новый корм, мы должны отказаться от старого.

— А зеленые очки ему надевали? — спросил я с издевкой, да жаль, никто этого не заметил.

— Надевали, но ничего не добились, учуял подвох косой. Сегодня мы перешли ко второму этапу эксперимента — нос ему бензином натерли и наблюдаем, что получится.

Жалко мне стало беднягу, едва удержался, чтоб тут же на месте не расправиться с браконьером Гасбером, но подумал, что все же еще не время. С таким хитрым и коварным врагом кулаками ничего не добьешься.

— Ну хорошо, исследуете, работаете, экспериментируете, сколько разума хватает, но зачем же издеваетесь над беднягой, зачем ему шкуру выкрасили?

— Видите ли, уважаемый коллега, у наших людей зрение слабое и серые предметы они не различают. Кроме того, и охотникам по крашеному зайцу легче стрелять: приметный, далеко не убежит и не спрячется.

— Оляля, Гасби, а не лучше ли мудрость свою на то направить, чтобы над фабриками колпаки поставить и не пускать в воздух дым и копоть?

— Оляля, Мики, а какой же это хозяин позволит вешать колпак над своей трубой? У нас такой обычай: что мое, то мое, а что твое — то тоже мое.

— Оляля, Гасби, уж не ваша ли умная машина эту чепуху придумала?..

Внезапно над головой что-то завыло, засвистело, и появилась огромная летающая тарелка. Да какая там тарелка… Летающая лохань! Она подняла облако пыли и опустилась прямо в центре этого серого смерча. Когда пыль осела, к летающей лохани подъехал огромный кран и стал вытаскивать из люка пластмассовые ящики, в которых сидели ошалевшие зайцы. Вдруг один ящик треснул, распался, зайцы вывалились на землю и врассыпную кинулись наутек.