Читать «Mobilis in Mobili. Личность в эпоху перемен ед.)» онлайн - страница 33

Различение неопределенного и определенного очень важно для языка. М. Н. Эпштейн [2004] в работе, посвященной анализу картины мира на основе частотных словарей, обратил внимание на то, что самым частотным словом в английском языке является – c большим отрывом – определенный артикль the, и во всех языках, в которых есть артикли, определенный артикль – самое частотное слово. Главным измерением картины мира в этих языках выступает, таким образом, различение определенного и неопределенного. Можно предположить, что это различение служит главным измерением человеческого существования. В русском языке, однако, артиклей нет. И не случайно тем, кто мыслит и говорит на русском языке, присуща проблема размытости границ между тем, что ясно, достоверно и определенно, и тем, что неясно, недостоверно и неопределенно. Многие изгибы и виражи нашей истории связаны с неразличением реальности и сказки, идеала, иллюзии, которые ощущались как более достоверные, чем реальность.

Третье упомянутое понятие – «indeterminacy», дословно – «непредопределенность» – связано с дихотомией фактичности и возможности, с проблемой детерминизма. Все в жизни предопределено – или предопределенность неполная. На заре человечества в основном исходили из того, что все в руках богов, все предначертано и все, что будет, уже заранее известно. Но уже даже в Древней Греции появились «герои». В основном, это отпрыски богов по боковой линии (то есть в них течет кровь олимпийских богов), они обладают свободой, и боги не предсказывают им путей; наоборот, герои могут проявить свой норов по отношению даже к богам.

К ХIХ в. эстафету утверждать полную предсказуемость и предначертанность от религии приняли естественные науки, оперировавшие понятием материального единства мира, в котором все по определению детерминировано. Однако в науках о человеческом мозге и поведении в последнее время иллюзия тотальной определенности уступает место признанию принципиальной неопределенности и важности становления механизмов взаимодействия с ней [Glimcher 2005]. Поведение и психические процессы человека не полностью подчиняются жестким причинно-следственным закономерностям. В них имеется не только необходимое, причинно-обусловленное, но еще и многое, что относится к категории возможного. Необходимое – это то, чего не может не быть, а возможное – это то, что может быть, а может и не быть. Возможность возникает в разрыве детерминации. Понятие возможности связано с понятием неопределенности, неопределенность означает наличие альтернативных возможностей. И наоборот, возможность может появиться только там, где неполная определенность. Мы говорим про возможность, когда что-то в будущем реализуется через наши собственные действия и другим способом реализоваться не может. Когда что-то случается либо не случается вне зависимости от наших собственных действий, мы говорим про вероятность (см. подробнее: [Леонтьев 2014]). Задача заключается в том, чтобы мы сами доопределили то, что недоопределено до конца. Самодетерминация означает, что мы сами участвуем в этом процессе определения, детерминизма реального мира. М. К. Мамардашвили метафорически говорил, что мир еще не создан до конца к нашему появлению в нем, не все задано заранее, и каждый человек соучаствует в этом, досоздавая мир [Мамардашвили 1997].