Читать «Medium AEvum II(сборник стихотворений 1990-х гг.)» онлайн - страница 4

А сердце еще черней.

Из-под Баннокберна вернулся лорд,

В замок Элбери въехал свой,

Дом оставлял он весел и горд,

Но мрачен вернулся домой.

Слуги его обступили толпой,

Но скорбно отвел он взор:

«Я с поля брани позор несу,

Но дома ждет горший позор!»

Сэр Рэндолф в спальню жены спешит,

Гнев кипит в нем, как в пиве хмель,

А леди печальна сидит у окна,

Качает она колыбель.

Вскричал сэр Рэндолф, страшен на вид:

«Покайся теперь, жена!

Не мое дитя в колыбели спит,

А дочь Гэйвстона-колдуна!

Я тайну узнал и лишился сна,

Зачем я не пал в бою!»

«Убили Гэйвстона-колдуна,

А с ним — всю радость мою.

Глаза его цветом словно сапфир,

А волосы будто смоль.

Вели заточить меня в монастырь,

Но дитя защитит король!»

«Велю заточить я тебя в монастырь,

Неверная ты жена,

Но пусть в моем замке пока растет

Дочь Гэйвстона-колдуна.

Не хочу короля я прогневать, нет,

Не стану дитя убивать,

Но когда ей минет пятнадцать лет,

Ей тоже монахиней стать».

Злой ветер с Западной стороны,

Вторь ветер песне моей,

О лэди чьи кудри как смоль черны,

А сердце еще черней!

Глаза как сапфиры у крошки Бланш,

А кудри черны как смоль,

Что ни весна — все краше она,

А крестил ее сам король.

И вот минуло тринадцать лет,

Весной зацвели луга,

Когда к сэру Рэндолфу вошел

И заплакал старый слуга.

— О чем ты плачешь, скажи, старик?

Я за верность не кину в беде.

— Не ко мне, а к тебе прилетела беда,

И в твоем поселилась гнезде!

Зачем побоялся ты короля?

Колдовское дитя не убил?

Уильям, твой единственный сын,

С сестрой своей согрешил.

Видать опоила его травой,

И медом сладких речей,

Словно во сне он, он сам не свой,

И ложе он делит с ней.

В светлицу к сестре своей входит брат.

— Что ты бледен, моя любовь?

— Нас выдал слуга, в душе моей ад,

И стынет от горя кровь.

Отец поутру, проснется едва,

В монастырь тебя увезет,

Бесполезны мольбы, бессильны слова,

Острый нож твои косы сожнет.

— О, не плачь мой любимый, мой сладкий брат!

Воробейник в лесу и волчец,

Я сегодня сама разливала эль,

И не скоро проснется отец.

ПЕСЕНКА ЛОНДОНСКОГО МИНТА

Наш путь чума, наш путь тюрьма,

Наплюй на сто невзгод,

Фортуна — девка и сама

В постель к тебе придет!

Ах, синяя ягода, куст можжевельник,

Осыпавший склоны полей,

Погибели синей, трактирщик бездельник,

Живее мне в кружку налей!

Пеньковый галстук мне надеть,

Сегодня — мой черед,

Придешь ли, Молли, поглядеть,

Как в пляс дружок пойдет?

Ах, синяя ягода, куст можжевельник,

Осыпавший склоны полей,

Погибели синей, трактирщик бездельник,

Живее мне в кружку налей!

ПОСЛАНИЕ К R.О.

«Петр и Павел». Там праздник сейчас.

Я — в Москве. Совершенная драма.

Я с улыбкой тоскую о Вас,

Зимой священник из доброго храма.

Между нами разводит мосты

Величайшей крушенье державы,

Но чухонские Ваши черты

Несомненно весьма величавы…

Все, что должно — свершится само.

Мое имя еще не в зените.

Вот епископ прислал мне письмо.

Ну а Вы, как обычно, молчите…

Разговоры вдоль смутной межи

Знаю, дремлют, отнюдь не забыты,

Хоть загадкою русской души

Вы по горло, я думаю, сыты…

Rosa Mysticа. Светлая грусть…

Вы не любите мистики этой.

Только знайте, я все же вернусь,

Все равно я однажды приеду.

И нежданною в праздничный день