Читать «Другой Миллер» онлайн

Уже два дня Миллер мок под дождем вместе с ребятами из своей роты, дожидаясь, когда подойдет другая рота и упрется в бревна, которыми они завалили дорогу, устраивая засаду. Когда это наконец случится — если, конечно, случится, — Миллер высунет голову из окопа и примется стрелять в сторону дороги, пока не кончатся патроны. Остальные ребята поступят так же. А затем все выберутся из окопов, попрыгают в грузовики и — обратно на базу.

Вот такой был план. Но Миллер не верил, что выйдет что-нибудь путное. Пока при нем не сработал ни один план, и этот вряд ли станет исключением. На дне окопа стояла вода. Около фута, не меньше. Миллер вырыл себе ступеньки для ног чуть повыше воды, но песчаная почва осыпалась и оседала. А это означало, что ноги он неминуемо промочит. Вдобавок еще сигареты промокли. А в первый же вечер здесь, когда он грыз леденцы, пытаясь поддержать силы, у него сломался зубной протез. Миллер то и дело трогал языком сломанный мост — тот шатался и скрипел, и это ощущение доводило Миллера прямо до безумия, но со вчерашнего вечера он, словно одержимый, не мог оторвать язык от протеза.

Думая о другой роте — той, которую они ждали, — Миллер представлял себе колонну откормленных молодцов в сухой одежде: колонна шла ровным маршем, с каждой секундой все больше удаляясь от жалкой норы, где затаился он. Шагали они легко — видно было, что поклажа не слишком их обременяет. Вот они устроили привал и, закурив, растянулись в тени сосен, на земле, остро пахнущей опавшей хвоей. Голоса постепенно смолкают — один за другим солдаты погружаются в сон.

Так оно и есть, ей-богу. Миллер в этом твердо уверен, как уверен и в том, что наверняка подхватит простуду, — такой уж он везунчик. Будь он в другой роте — та мокла бы сейчас в окопах.

Миллер давит языком на протез и тут же вздрагивает от острой боли. Изо всех сил стискивает челюсти, глаза его горят, ему еле удается подавить рвущийся на волю вопль. Совладав с болью, он оглядывается, ища глазами товарищей. Те, кого он может разглядеть, застыли в оцепенении — не лица, а мертвенно-бледные маски. У остальных видны лишь капюшоны плащей, торчащие над землей наподобие округлых камней.

Сознание Миллера от боли проясняется, и он вдруг отчетливо слышит дробный стук дождевых капель по собственному плащу. А вслед за этим — жалобное завывание мотора. По размытой дороге, разбрызгивая отвратительную жижу, едет джип, его швыряет из стороны в сторону, из-под колес летят комья грязи. И автомобиль заляпан той же грязью. Затормозив в районе расположения роты, водитель дает два гудка.

Миллер озирается, силясь понять, как поведут себя другие. Но никто даже не пошевелился. Все как сидели, так и сидят в своих окопах.

Раздается еще один гудок. Из придорожных зарослей выныривает невысокая фигурка в плаще. Плащ у коротышки доходит почти до пят — по этой примете Миллер узнает старшего сержанта. Тот идет к джипу неспеша — мешает грязь, густо налипшая на ботинки. Подходит, наклоняется к шоферу и через секунду вновь выпрямляется. Смотрит на дорогу. Затем задумчиво бьет ногой по одной из шин. Поднимает голову и громко выкрикивает фамилию Миллера.