Читать «Как читать Платона» онлайн - страница 4

Таким образом, новый взгляд на Платона впервые должным образом учитывает все четыре области проблем: форму диалогов и увиденную уже Шлейермахером задачу по выявлению значения формы для содержания, смысл платоновской критики письма, косвенную традицию и «Седьмое письмо». К тому же обрисованные проблемы решаются на единой основе.

В противоположность этому общепринятый образ Платона предлагает сложные и весьма искусственные объяснения: что платоновский диалог — это, дескать, книга, преодолевающая природу самой книги, что критика письма имеет в виду не письмо как таковое, а лишь определённый вид письма, что Аристотель отчасти ошибочно понял, а отчасти извратил Платона.

Уже своей усложнённостью и искусственностью эти теории выдают свою удалённость от истины. «Просто слово истины» (cmAoug 6 рибод xrjg aAr)0eiag ефи) — гласит прекрасный стих Еврипида. Такую простую, ясную истину в области герменевтики платоновских диалогов обеспечивает только позиция тюбингенской школы. Лишь она может широко и непротиворечиво объяснить данные диалогов и данные косвенной традиции, включая «Седьмое письмо» (если уж мы намерены считать его неподлинным). Пожалуй, в этом можно найти объяснение всё ещё растущего интереса читателей Платона к настоящей книге.

Но должны ли мы признавать «Седьмое письмо» неподлинным? Существующий до сих пор антиэсотерический консенсус привязан к признанию его неподлинным: в достаточной мере это показывает провал абсурдных попыток признать подлинность письма, но читать его антиэсотери-чески. Однако, несмотря на интенсивные усилия, за 150 лет никому не удалось доказать, что оно неподлинно. Эсотери-ческая позиция тюбингенской школы, напротив, никоим образом не привязана к противоположному тезису о подлинности письма: если давно искомое доказательство того, что письмо не принадлежит Платону, всё же когда-нибудь будет получено, для меня это ничего не изменит: все существенные пункты моего толкования Платона опираются на диалоги, «Седьмое письмо» служит исключительно внешним подтверждением. Необходимо трезво и безо всякой полемичности отметить следующее: «Седьмое письмо» является значительным документом большой исторической ценности, причём независимо от вопроса о его подлинности, и оно полностью согласуется с морфологическими данными диалогов, со смыслом критики письма и со свидетельствами Аристотеля.

Г-на Максима Буланенко я благодарю за его неизменную самоотдачу и добросовестность при работе над переводом, ИЗДАТЕЛЬСТВО СПбГУ — за включение книги в свою программу. Русскому читателю я желаю нового интеллектуального наслаждения платоновскими диалогами, этими шедеврами, воздействие которых теперь более не заслоняется ложной герменевтикой Платона.