Читать «Фридрих Ницше. Борец против своего времени» онлайн - страница 8

Придерживаясь вышеописанных воззрений, Ницше придает мало значения логическим доказательствам того или иного суждения. Для него важно не то, можно ли логически обосновать высказывание, но насколько хорошо живется под его влиянием. Удовлетворение должен получить не только рассудок, но и вся личность человека. Наилучшие идеи — те, что приводят в приличествующее им движение все энергии человеческой натуры.

Лишь идеи такого рода и представляют для Ницше интерес. Никакой он не философ, но «сборщик духовного меда», который разыскивает «ульи» познания и пытается поживиться тем, что полезно для жизни.

3

В личности Ницше преобладают те инстинкты, что превращают человека в повелевающее, властное существо. Ему импонирует все, что свидетельствует о могуществе; ему ненавистно все, что обнаруживает слабость. Он сознает себя счастливым до тех пор, пока условия его жизни умножают его силу. Он любит помехи и препятствия собственной деятельности, поскольку при их преодолении его собственная мощь делается явной. Он избирает для прохождения наиболее затруднительные пути. Характерная для Ницше черта нашла выражение в высказывании, помещенном на титул второго издания его «Веселой науки»:

Ich wohne in meinem eignen Haus, Hab' niemandem nie nichts nachgemacht Und — lachte noch jeden Meister aus, Der nicht sich selber ausgelacht. Я в собственном доме хозяйн Я жизнь образца не ваял, Мне всякий учитель забавен, что себя не осмеял.

Любого рода подчинение чужой власти воспринимается Ницше как слабость. А его представления насчет того, что такое «чужая власть», отличаются от представлений прочих людей, оценивающих себя как «независимые, свободные мыслители». Слабостью видится Ницше то, что в своих мыслях и поступках человек покоряется так называемым «вечным, железным» законам разума. То, что совершает всесторонне развитая личность, не может быть предписано ей никакой наукой о нравственности, а диктуется исключительно побуждениями ее собственного «Я». Человек делается слаб в тот самый момент, как начинает отыскивать законы и правила, в соответствии с которыми ему следует мыслить и действовать. Сильный определяет то, каким будет его мышление и поступки, на основании своего собственного существа.

Категоричнее всего Ницше выразил такое воззрение в словах, на основании которых люди, неспособные к широте мышления, усмотрели в нем прямо‑таки опаснейший ум: «Когда крестоносцы пришли на Востоке в соприкосновение с тем непобедимым орденом ассасинов, с тем орденом вольнодумцев par excellence, низший разряд которого жил в таком послушании, какого не достиг никакой монашеский орден, тогда они какими‑то путями смогли получить некий намек на тот символ и девиз, что предназначался лишь для высшего разряда, как его тайна: «Истины нет, все дозволено» … Что ж, это‑то и было проявлением свободомыслия, тем самым было отказано в доверии самой истине…» («Генеалогия морали», 3–е рассмотрение, § 24). То, что в этих словах выражены чувства благородной, властной натуры, которая не намерена мириться с умалением, в силу благоговения перед вечными истинами и предписаниями морали, своего права жить свободно, согласно собственным законам, этого не в состоянии ощутить люди, по самой своей сути склонные к подчинению. Такая личность, как Ницше, не терпит также и тех тиранов, что выступают в форме абстрактных повелений нравов и обычаев. Это я определяю, как я должен мыслить, как должен поступать, — говорит себе такая натура.