Читать «Игра в судьбу» онлайн - страница 18

— Ну, ты и паскуда, Седой, ну и сволота, — Валёк произнёс эти слова громко и чётко, не боясь, что их услышит это жалкое подобие человека, с которым он так легко справился, — Ладно бы все деньги на своё поганое пойло потратил, так остались же! Себе приволок, может быть, и жратвы перехватил по дороге, а о товарище, с голоду подыхающем, даже не подумал. А ведь жрал, гад, то, что я тебе таскал, то, что на морозе зарабатывал, не подавился. А теперь, значит, ещё и прирезать меня ре…

Он не договорил фразу, ибо к нему пришла догадка, спеленавшая сердце ужасом и покрывшая всё тело холодным липким потом. Он вспомнил давний, мимолётный разговор, который тогда не понял, да и особого значения которому не придал. Это было давно, в самом начале зимы. Валёк перебирал палкой мусор, когда кто-то стал колотить его по спине и кричать, чтоб он немедленно убирался с чужого участка. Валёк резко повернулся и замахнулся палкой на закутанную в рваное одеяло фигуру. Бомж отскочил и крикнул:

— Сейчас Толяна позову, он тебе ноги поотрывает!

Валёк испугался и на всякий случай крикнул в ответ:

— А я позову Седого!

Человек сразу сник, бочком подошёл к контейнеру с другой стороны и стал молча наблюдать за Вальком.

— Так это ты у психа живёшь, — он помолчал и вдруг спросил: — Он тебя что, как бабу использует?

— Чего болтаешь, придурок, — возмутился Валёк, — просто живём вместе.

— Странно, то не подпускал никого, прирезать грозил, если кто сунется, а то жить пустил.

Бомж помолчал, подумал и сделал вывод:

— Ну, раз не как бабу, то, значит, на консерву держит.

Валёк был так возмущён нелепым предположением про бабу, что даже не обратил внимания на странное слово «консерва», но сейчас оно всплыло в памяти, обожгло осознанием смысла и вселило в сердце никогда ранее неизведанный ужас.

— Ах, ты людоедина поганая, — шептал он дрожащими губами, — выходит, ты меня сожрать надумал.

Он вдруг понял, что надо не просто бежать от этого страшного зверя, но бежать немедленно, прямо сейчас, не дожидаясь следующей ночи, когда сон сморит его и сделает беззащитным.