Читать «58 с половиной или записки лагерного придурка» онлайн - страница 170
Валерий Семенович Фрид
Взрослый Педро Санчес-и-Сапеда пел в хоре театра им.Немировича-Данченко и всё больше тосковал по своей первой родине. Понимая, что по-хорошему его в Испанию не выпустят, он вместе с надежным товарищем, тоже испанским дитятей, решился на авантюру. В каком-то
-- 330 -из южно-американских посольств (кажется в бразильском, но не ручаюсь) нашлись сочувствующие.
Как известно, дипломатических багаж таможенной проверке не подлежит. Кто-то из посольских как раз собирался улетать домой. Ему купили два больших чемодана, кофра; в один запихали Педро, в другой -- его компаньона. В днищах проделали дырочки, чтобы ребята не задохнулись.
С двумя этими чемоданами дипломат отправился в аэропорт. И там выяснилось, что накануне изменился тариф: на оплату тяжелого багажа у дипломата не хватило денег -- нескольких рублей. Взять валютой в кассе побоялись, одолжить советские иностранцу никто не решился. Ему предложили: берите с собой один чемодан, а второй мы отправим завтра, когда ваши привезут деньги.
Так и сделали. Друг улетел, а чемодан с Педро остался. Его поволокли в холодную камеру хранения -- дело было зимой -- и там оставили.
Педро забеспокоился: он замерз, затекли руки-ноги, хотелось есть -- а главное, непонятно было, что происходит. Стараясь согреться, он заворочался; на шум пришел дежурный, чемодан открыли, и всё выяснилось.
В те времена самолеты Аэрофлота летали с промежуточными посадками. Этот не успел долететь даже до Киева, как на борт поступила радиограмма: проверить багаж. В Киеве сняли и второго беглеца... Педро был приятным молодым человеком невысокого роста и с пожизненным испанским акцентом. Петь в хоре это не мешало. Я с ним мало общался: вскоре его куда-то увезли. Хотелось бы узнать, как сложилась его судьба.
Из немцев самым интересным был дневальный нашего барака -- од
-- 331 -ноглазый летчик. И не просто летчик, а -- говорили -- знаменитый ас. В отличие от алексеевского немца-дневального, летчик по-русски говорил -- с акцентом, конечно; немцу от акцента избавиться также трудно, как испанцу.
-- Лейвая зекцья, на завтр-р-рак! -- выкликал он, возникая в дверях с черной пиратской повязкой на глазу. -- Пр-равая зекцья, на завтр-р-рак!..
И с верхних нар прыгал застывший в позе Будды японский полковник. Прыгал, не меняя позы -- просто взлетал в воздух, приземлялся в проходе -- и шагал на завтр-р-рак.
Летчика однажды вызвал к себе другой полковник -- начальник ОЛПа Бородулин. Произошел такой диалог:
-- Говорят, ты Гитлера видел?
-- Видель.
-- Что ж ты его не убил?
-- А ты Шталина видель?
-- Ну, видел.
-- Зачем его не убиль?
И одноглазый ас из кабинета начальника прямиком отправился в бур. Там он, возможно, встретился с еще одним летчиком -- Щировым, Героем Советского Союза. Тот из бура практически не вылезал, поэтому я с ним лично знаком не был, о чем до сих пор жалею.
Лагерный срок Щиров получил за то, что обиделся на Берию. Лаврентию Павловичу приглянулась красивая жена летчика, и ее доставили к нему на дом. Про то, как это делалось, написано и рассказано так много, что нет смысла вдаваться в подробности. Как правило, мужья бериевских наложниц шума не поднимали, а Щиров поднял. Вот и попал в Минлаг. Он и здесь не унимался: о своем деле расска