Читать «33 секрета здоровой и счастливой жизни» онлайн - страница 82

Прежде всего, я достал из рюкзака необходимую аппаратуру, прибывшую со мной из Петербурга. Не буду утомлять вас обилием технических характеристик, скажу только, что это были уникальные и специально по моим заказам и с моим участием разработанные датчики, включающие в себя воспринимающие, записывающие и сохраняющие устройства. Причем восприятие этих датчиков настроено на волны абсолютно любого рода и качества, любой частоты и ритмической нагрузки. Это означало, что ни один звук, поступивший в приборы из внешнего мира, не останется неоприходованным, не канет в Лету, а строго зафиксируется в своем исконном виде. Внешне же мои датчики весьма схожи с приборами, при помощи которых делается электронная кардиограмма. Примерно так же закрепляются они на теле пациента при помощи обычных присосок и по проводам доставляют информацию в специальное хранилище — металлический ящик. То есть моя аппаратура мало напоминает привычный диктофон или же цифровое записывающее устройство, что не удивительно, ведь работать придется не с теми звуками, которые мы с вами привыкли слышать — не со словами, скажем, и даже не с тем, что сравнимо, допустим, с пением птиц. Нам придется иметь дело с клеточными звуками, которые и звуками-то по большому счету, не являются. Это волновые вибрации, наполняющие весь наш мир до самых краев. Но в нашем мире их очень трудно бывает уловить, если поблизости нет какой-либо оптимальной структуры для реализации возможностей Акаши. Здесь же, на Холме медитаций, такая структура, как я уже сказал, есть — это три пирамиды, как бы вырастающие друг из друга. Для реализации же потенций Акаши бывает достаточно и двух: одна как бы перевернута над другой, а их вершины соприкасаются. На уровне модели это напоминает песочные часы. И не только внешне, но и по внутренней сути: подобно тому, как в песочных часах песок с течением времени перетекает из одного резервуара в другой, так и в двух пирамидах энергия одной способна перемещаться в энергию другой. Отличие же от песочных часов у двух пирамид в том, что в песочных часах, согласно закону всемирного тяготения, песок из верхней чаши перетекает в нижнюю, а в пирамидах энергия может двигаться и сверху вниз, и снизу вверх, ибо это энергия волн, основанная на законах не тяготения, а вибрации. Волновые же вибрации способны транслировать наши мысли, по сути — мысли этими вибрациями и являются. Таким образом, для коммуникации пирамиды создавали предельно комфортные условия.

Я совершенно не боялся за то, как пройдет моя коммуникация с человеком в яме, и заранее был готов к тому, что ответов не услышу, но был уверен на сто процентов, что ответы эти будут зафиксированы моей аппаратурой. В чем только не был уверен, так это в том, что мы сможем потом расшифровать ответы гвинейского сидельца на мои вопросы. Но мы будем стараться.

И сразу освещу еще два вопроса, которые могут возникнуть у пытливых читателей. Первый вопрос: как же тогда случилось так, что в племя каннибалов ветер с холма принес не вибрации, а вполне ощутимые ухом, хотя и не раскрывающие своего значения, звуки? Второй вопрос: как мои восемь предшественников при общении с человеком в яме обходились без той аппаратуры, которой я располагаю, а все же смогли воспринять и расшифровать информацию? Что касается тех звуков, что принес ветер, то тут ответ очень прост: это сама природа постаралась в перекодировке вибраций, рожденных возможностями Акаши, в привычную нам аудиосистему, буквально переведя волны в звуки, а знаток кода старейшина племени смог перевести эти звуки в значимые слова. По всей видимости, подобного рода принципы были использованы и при создании той аппаратуры, которую я привез с собой в Гвинею, ведь аппаратура тоже оборачивала вибрационные волновые коды в коды звуковые. Второй вопрос сложнее — ни один из путешественников не описал тех механизмов, которые были им использованы при перекодировке. Только указывали на скорость трансляции — помните: только успевай записывать. Но как записывать? Это было для меня загадкой. Вероятнее всего, и мои восемь предшественников тоже приходили на Холм медитаций не с пустыми руками, с какими-нибудь приборами, возможными в их времена. Но это — не более, чем версия, ведь мне не знакомы даже имена моих предшественников, а значит, и проверить эту версию, чтобы доказать ее либо опровергнуть шансов у меня нет. Точнее — почти нет: кто-то же передал мне документ с тетрадями, а раз так, то этот кто-то как-то где-то их получил, то есть располагает сведениями хотя бы о восьмом, последнем (а теперь — уже предпоследнем, если считать меня) путешественнике на Холм медитаций. Но в то утро меня данная проблема почти не занимала, важнее было успешно провести сеанс коммуникации.