Читать «21.4.Комбат и Тополь: Полный котелок патронов» онлайн - страница 47
Александр Зорич
Наконец мы вошли, держа оружие на изготовку.
Я осмотрел комнату, в которой царил страшный, даже по меркам жилых помещений Зоны, кавардак. Было видно, что Капсюль мстил всему миру за вынужденное одиночество.
Бывшее кожаное директорское кресло было разгрызено на мелкие клочки — кучи синтепона и дерматина высились то тут, то там.
Бумаги были изодраны.
Капсюль умудрился даже выцарапать из стены проводку, по которой, к счастью для глупыша, уже несколько десятков лет не текло электричество.
Но где же сам? Испугался? Спрятался?
— Щеня-щеня-щеня! — ласково и призывно закурлыкал Тополь, опустившись на корточки.
Ноль реакции.
— Капсюль! Эй-эй! Собака! Ты куда подевался, четвероногий друг?
Пока мы этак ходили по кабинету (к слову, не то чтобы очень просторному), протягивая исчезнувшей собаке невидимые лакомства, прошло несколько минут.
Как вдруг Борхес сказал:
— Вон газета шевелится! Там он и есть! Спит!
Капсюль и правда спал. Но не счастливым сном сытого и довольного щенка. А сном щенка, не пившего два дня — во время своих разнузданных игрищ глупыш умудрился опрокинуть вазу с водой, которую мы ему оставили. А той воды, что содержалась в оставленной нами тушенке, было явно недостаточно…
— То-то же я думаю: мочой как-то слабовато пахнет, — с бывалым видом сказал Борхес. — Он просто уже два дня по-маленькому не ходил! Ему нечем было!
Борхес зрел в корень.
После визуального осмотра я заключил, что щенок изрядно «спал с лица». Даже толстое брюшко втянулось. Только уши, казалось, стали больше.
Мы кое-как разбудили Капсюля и заставили его попить воды из вазы, куда мы опорожнили Костину флягу. Впрочем, просить его два раза не надо было — он пил так жадно, словно страдал от жажды не менее месяца.
А когда напился, то сразу уснул.
Так мы и не получили от него ни кванта пресловутой собачьей любви и преданности.
Костя уложил спящего Капсюля в специально взятую для него импровизированную собачью корзинку, а корзинку привесил к рюкзаку на двух карабинах.
А потом мы добрались наконец до сейфа и выгрузили его великолепное содержимое частью ко мне в рюкзак, а частью на наши специальные пояса для носки артефактов.
Разумеется, на наши пояса пошли в первую очередь утилитарно-полезные вещички.
Во-первых, улучшающие переносимость радиации «морские ежи».
Во-вторых, повышающие выносливость «батарейки».
В-третьих, «медузы», защищающие от пуль. Не так здорово защищающие, как «подсолнух», конечно, но где же на всех «подсолнухов» набрать?
Борхесу я, расчувствовавшись, подарил две «пустышки».
— Это тебе. Детишкам на молочишко.
— В счет гонорара, что ли? — насторожился Борхес.
— Нет, сверху. На чай, — сказал я.
— Хорхе Луис Борхес утверждал, что единственным не представляющим загадкой чувством является счастье. Я как всегда согласен с мэтром — что уж тут загадочного? — и с этими словами наш проводник расцвел счастливой улыбкой.
Глава 8. Выброс
I feel my world shake
Like an earthquake
Hard to see clear
Is it me
Or is it fear?
