Читать «Анжелика - Маркиза Ангелов. Дорога в Версаль» онлайн - страница 223

Она хотела бежать, но он удержал ее и хлестнул так, как хлестал непокорных собак. Анжелика вскрикнула больше от негодования, чем от боли.

— Филипп, вы сошли с ума!

— Вы попросите у меня прощения! — сказал он сквозь зубы. — Вы попросите прощения за то, что вы сделали!

— Нет!

Он втолкнул ее в комнату, запер дверь и начал хлестать ее хлыстом. Он знал, как им пользоваться. Его пост Мастера Волчьей Охоты не был незаслуженным.

Анжелика закрыла лицо руками, чтобы защитить его от безжалостных ударов. Она инстинктивным жестом отвернулась к стене и прижалась к ней. Она вздрагивала от каждого удара и только сильнее закусывала губы, чтобы не застонать. Внезапно она крикнула:

— Довольно, Филипп, довольно!.. Я прошу у вас прощения.

Когда он остановился, удивленный своей легкой победой, она повторила:

— Я действительно прошу вас простить меня... Это правда, я плохо поступила с вами.

Он замер в нерешительности. Она все еще продолжала насмехаться над ним, укротив его ярость мнимой покорностью. Трусливые, низкие суки, вот кто они все! Надменные, когда побеждают, воющие под плетью! Но в голосе Анжелики прозвучала искренность, тронувшая его. Могло ли так быть, что она была не такой, как все остальные, и что воспоминание о маленькой Баронессе Унылого Платья, схороненное в глубине его памяти, имело не только внешнее сходство с этой женщиной?

В полутьме комнаты, где лунный свет смешивался со слабым огнем факелов, вид этих белых, покрытых кровоподтеками плеч, этой хруп кой шеи, этого лба, прижатого к стене, как у провинившегося и кающегося ребенка, пробудил в нем бурное, но незнакомое ему желание, которое до сих пор не вызывала в нем ни одна женщина. Это не слепое животное вожделение. В нем было что-то таинственное, почти сладостное, томительно чарующее.

Задыхаясь, он откинул хлыст, сорвал с себя парик и камзол.

Анжелика с тревогой увидела его внезапно полуодетым, безоружным, похожим на архангела, возникшего из тьмы, с коротко подстриженными белокурыми волосами, в кружевной рубашке, распахнутой на гладкой белой груди, с руками, протянутыми к ней в нерешительном жесте.

Он подошел к ней, схватил ее в объятия и прижался губами к ее горящему горлу, к тому самому месту, которое еще болело после его нападения в лодке. Теперь настала ее очередь поддаться горькой ярости. Несмотря на то, что она была достаточно честной для того, чтобы признаться в своих ошибках и проступках, она была слишком гордой, чтобы после такого обращения, которому она только что подверглась, перейти к любовным объятиям.

Она вырвалась из рук своего нового мужа:

— О, нет! Перестаньте!

Услышав ее вскрик, Филипп снова обезумел от ярости. Он отступил назад, поднял кулак и ударил Анжелику прямо в лицо.

Она пошатнулась, потом, схватив его за полы его кружевной рубашки, с силой ударила его о стену. Какое-то мгновение он не двигался, совершенно ошеломленный. Защищаясь, она применила способ, которым усмиряют пьяных клиентов девицы из таверн.