Читать «Возникновение и развитие научного факта - 1» онлайн - страница 123

Напомню еще о Я. Дембовском, его интересной статье об эволюционной теории в биологических науках, где автор доказывает, что «наука — не тепличный цветок, выращиваемый в полной изоляции от мира. Она творится людьми, живущими в обществе, и значительные общественные явления не могут не оказывать сильного и постоянного воздействия на человеческую психологию, а следовательно, и на психологию ученого».

Проблема связи между наукой и культурой целой эпохи изящно и подробно рассмотрена Т. Биликевичем в книге «Эмбриология в эпохи барокко и рококо», где прослежены параллели «между понятиями этой дисциплины и соответствующими культурными реалиями». Эта работа позволяет «с вполне специальной точки зрения пролить свет на сложное и загадочное явление интеллектуальной жизни». Как только в переходный период между барокко и рококо начинает ослабевать политический абсолютизм, вместе с влечением к индивидуальной жизненной свободе, в эмбриологии появляется открытие сперматозоидов, в которых усматривали независимую vita propria живых существ (анималькулисты Левенгук, Хартсукер, Эндри и др.). С ростом общественной роли женщин (кое-кто даже называл XVIII век «веком женщин») приходят овисты (Валлиснери, Бурже), а «Бюффон пошел в признании равенства полов так далеко, что даже якобы обнаружил женские сперматозоиды». Борьба преформизма с эпигенетизмом, витализма с механицизмом происходила на определенном политическом, художественном, философском и культурном фоне. Каждый этап в развитии науки формируется под влиянием всего многообразия факторов и явлений культуры данной эпохи.

Зависимость содержания науки от эпохи и среды, тем более очевидная, чем более длительный период развития науки мы рассматриваем и чем резче заявляют о себе социально-политические условия нашего бурного времени, должна получить гносеологический смысл. Отбросив скептицизм, мы должны понять эту зависимость в ее эвристической значимости, что могло бы стать исходным пунктом позитивных исследований в отличие от поверхностных замечаний о невозможности «voraussetzungloser Wissenschaft» [беспредпосылочного знания] или от меланхолических рассуждений о «неопределенности всякого человеческого знания».

Да, мы стоим у крутого поворота в развитии науки, перед нами раскрываются совершенно новые, ни с чем не сравнимые перспективы. Немудрено, что «респектабельные», то бишь консервативно настроенные ученые боязливо щурятся от этой ослепительной новизны, тогда как шустрые политики, напротив, наперебой подхватывают новости науки, превращая их в демагогические лозунги. Например, из факта социальной, коллективной природы познания выводят насквозь политиканский тезис о социально-классовой обусловленности научного знания, а другое, враждующее с этим, политическое направление создает мировоззренческий миф о национальном и расовом духе, пронизывающем в£е культурные эпохи. Если всякое знание зависимо от среды, то почему бы не обернуть смысл этого высказывания: к произвольно изменяемой среде подверстать и соответствующее знание — ведь все равно никакой объективной науки нет! И значит, физика или химия могут быть «левыми» или «правыми», пролетарскими или национальными и т. п. Можно учредить плановое хозяйство в сфере мысли, из бюрократических центров управлять творчеством, упразднить интеллектуальную свободу, вытеснить пропагандой независимое движение идей в обществе.