Читать «1991: измена Родине. Кремль против СССР» онлайн - страница 166

– Вы считали, что можно было обойтись без роспуска СССР, отпустить Прибалтийские республики, возможно, три закавказские, и все. До сих пор жалеете о распаде СССР?

– Я жалею, что тот, «старый», Советский Союз не был трансформирован в новое образование типа Европейского экономического сообщества. В Европе независимые страны при отсутствии достаточного блока населения, владеющего общим языком, сумели договориться об общей валюте, убрать границы с их жадными таможенниками. Каждый, кто ездит в Европу, поражается, как просто и без всяких проблем это получилось. С этой точки зрения варианты создания нового Советского Союза были. И не только я так считал. Выдающийся человек, Андрей Дмитриевич Сахаров, писал новый проект Конституции не для России, а для «Евразийского объединения». Он считал, что утратить то, что было достигнуто в результате объединения народов, совершенно недопустимо. Поэтому, раз старый Советский Союз сохранить было нельзя, то должен был возникнуть новый Советский Союз. Он мог существовать, по крайней мере, в двух вариантах: типа Европейского союза, о чем я уже сказал, или, как я писал об этом в 1991 году в «Известиях», в многослойном виде.

Что это значит? Три славянские республики – Украина, Белоруссия, Россия – и, может быть, Казахстан, сразу образуют прототип нынешнего Евросоюза, второй слой – государства, существующие в менее интегрированном виде в этом же Союзе, а остальные государства, Прибалтики, например, просто уходят, сохраняя взаимовыгодные для них отношения с новым Советским Союзом. В настоящее же время оба эти варианта нереальны, интеграция России со стыкующимися с ней странами осложнена тем, что в этих странах очень велики роль и интересы правящей бюрократии. Бюрократии выгодно выдавать визы, устанавливать таможенные пошлины, чтобы самим кормиться. В европейских странах роль бюрократии не столь сильна, поэтому объединиться им было проще.

– Даниил Гранин говорил, что последним русским интеллигентом был Дмитрий Лихачев. Так ли это?

– Я весьма своеобразного мнения о Лихачеве. Я встретил его в тот период его деятельности, когда он вместе с Раисой Максимовной уже возглавлял Советский фонд культуры и всячески избегал общения с Межрегиональной депутатской группой, не желая в нее попасть и боясь, что его – не дай Бог! – зачислят в ее состав. Это было в 1989 году. Лихачев примитивно прятался от нас, исчезал, найти его было нельзя. Он был несомненный демократ, либерал, но бороться вместе с нами ни за что не хотел. Если бы верх взяли такие люди, как Лихачев, мы бы ничего не сделали в нашей стране.

– Говоря о неизбежности реформ в СССР, вы будто бы сказали, что «даже Брежнев это отчасти понимал. Кстати, его образ у нас сложился совершенно неправильный». Неужели ваша цитата, Гавриил Харитонович?

– Моя. Брежнев хотел реформ, но не смог их провести. Так же, как не смог и Косыгин. Почему? Потому что этого не хотела партия. Аппарат. Брежнев понимал необходимость реформ, и если строго разобраться, то первый доклад о необходимости реформ – в сельском хозяйстве – в марте 1965 года сделал именно Брежнев. Партаппараты всех районов, областей и краев эту реформу заблокировали. Не исполняли директив сверху, и все! Они вовсю командовали колхозами, и никакие реформы им были не нужны. Но Брежнев все еще надеялся провести реформы и поддержал Косыгина, иначе бы Косыгин их просто не начал. Но потом утопили и эти реформы.