Читать «1972. «Союз нерушимый...»» онлайн - страница 83

— Все слушаем сюда!

Народ в камере зашевелился, ко мне обратились десятки лиц — заспанных, злобных, спокойных, взволнованных — разных лиц. И главное сейчас было — не увидеть в них людей. Потому что они теперь не люди, а «куклы». И нет им пощады. Здесь нет ни одного существа, заслуживающего жалости. Вон тот ублюдок забил всю свою семью молотком — родителей, сестру, брата. Чтобы остаться наследником и жить в свое удовольствие. Придумал историю, что в дом ворвались бандиты и всех убили.

Вон тот — грабил и насиловал женщин в городском парке. Он ударил девушку ножом — десять раз. Думал — не выживет. Но она выжила, выползла на дорогу и ее спасли. А еще — она описала его внешность. Потому его и взяли.

Этот — ходил по квартирам и грабил пенсионеров. Бил молотком по голове. Поймали совершенно случайно — соседка увидела, как он выходит из квартиры, подглядывала в глазок. А она его знала.

Вот этот — знакомился с женщинами, мечтающими выйти замуж. А на свидании у них дома — насиловал и душил. Ну и само собой — грабил. Вообще-то без «грабил» не обходится ни одно преступление. Главное заключено именно в этом слове — «грабил» — а маньячество, это уже потом.

Эти двое — банда, настоящая банда. Убили кассира, забрали деньги. Потом еще грохнули инкассатора, и тоже ушли с деньгами. Потом двух милиционеров, которые хотели проверить документы. Еще — случайного прохожего и его жену — те шум подняли. В общем — руки по локоть в крови. А сдала их баба одного из них. Нехрен было хвастаться преступлениями, а потом другую бабу трахать. Вот бывшая и сдала. А ребята крепкие — бывшие спортсмены. Кому-то достанутся…мало не покажется.

Вот тот, с туповатым лицом дебила изнасиловал и убил двух девочек, 12 и 13 лет. Подробности даже вспоминать не хочу, настолько это отвратно.

Я всех их помню, все подробности преступлений. Мне прислали не все тома дела, сделали из них выжимку, основное, соорудили что-то вроде досье. Но мне этого вполне хватило, чтобы понять. Есть фото, есть описание событий. И я согласен — им жить не надо.

— Все слушайте! — повысил я голос — Вы все приговорены к смерти! Вы все заслуживаете смерти! Но вам будет дан шанс. Вас будут выводить по одному, и вы будете драться с нашим человеком. Победите — вас увезут назад в тюрьму. Проиграете — смерть. У вас будет пистолет с восемью патронами и нож. У вашего противника — ничего. Так что шанс у вас есть.

Я намеренно не сказал, что их оставят жить. Я сказал, что их увезут назад, в тюрьму. Но никто из осужденных разницы не понял. Никто. Их все равно казнят, но только потом, в тюрьме. Или по дороге в тюрьму. Ни один из них жить не будет — хотя бы потому, что они теперь знают обо мне, и о том, что здесь будет происходить. А нам слухи ни к чему. И мне ведь надо их как-то мотивировать? Чтобы как следует старались порешить моих курсантов…

Жалко ли мне курсантов? Конечно, жалко. Но это ничего не значит. Абсолютно ничего. Это служба. Это работа. И те, кто не может ее исполнить — отсеются. Сутками мы делали из них настоящих бойцов, сутками натаскивали, как бойцовых собак. Но если они все еще не могут взять зверя — зачем нам такие собаки?