Читать «114 баллов» онлайн - страница 74

— Мутации.

— Ага, — это я так поддержал разговор, потому что ничего более осмысленного сформулировать не удавалось.

— Контролируемые и неконтролируемые.

От глаз Франчески можно было сигареты прикуривать.

— Пик — мутация? Случайный эффект эксперимента? Но чьего?

— Пик — ерунда. Они вырастили гораздо более опасную разновидность сорняка. И самое забавное, что еще даже не подозревают об этом.

Все. Я окончательно перестал ее понимать, но Франческа как раз глянула на часы.

— Ладно, Эрик. Было очень интересно с тобой поболтать, но теперь мне действительно пора. Удобрения сами себя не смешают. В моей работе пунктуальность очень важна.

— Ну, удачи.

Я поплелся назад к автобусу.

По-моему, Франческа сбрендила. Это бы многое объяснило, да? Например, то, почему она решила завалить тест. Или ее идеи по поводу того, что «Голос» — это чей-то эксперимент. Ну кто и зачем может проводить опыты на целом Городе? Даже Триумвират не имеет такой власти.

Наконец-то у меня в голове щелкнуло, и до меня дошло, что именно мне говорили умные люди. Сначала Тео в пересказе Камиллы, потом Константин, потом Франческа.

Я стоял у теплиц, ждал автобуса и отказывался верить, что наш Триумвират, лучшие люди Города, мог санкционировать социальный эксперимент, который привел к появлению «Голоса» и Пика. Хотя, если подумать, аргументов в пользу этой теории было множество. Триумвират, состоящий из любителя шахмат, писателя и социолога-теоретика, в плане склонности к играм очень рискованный. Такие люди, пожалуй, действительно могли заиграться. И ведь Безопасность имела все возможности без проблем раздавить сорняк недовольства Доктриной давным-давно. Май предсказывала такое развитие событий уже через несколько часов после нашего повторного теста. Константин и его коллеги появились на «Треугольнике» сразу же после нашего туда распределения. За активными членами «Голоса» наблюдали, хотя почему только за членами «Голоса»? Наблюдали даже за мной, хотя я вообще все проспал. И арестовали всех, кроме меня и Франчески, буквально за полдня.

Вот теперь, когда мне все буквально разжевали, я понял, что «Голосу» изо всех сил подыгрывали.

Вот только я никак не мог придумать ни одной веской причины, зачем Триумвирату это могло быть нужно. Должна же у их эксперимента быть какая-то конкретная цель?

Мы в секторе А узнаем об этом, только если Сенат, как выразился Константин, поступится безопасностью ради гласности. И, хотя меня и распирало любопытство, я совершенно не был уверен, что хочу этого.

Потому что в Городе творилось что-то очень нехорошее.

За наступившие выходные я посмотрел больше новостей, чем за всю предыдущую жизнь. То, что казалось незыблемым, разваливалось на глазах. Сектор А бурлил, расползаясь по всему Городу, — люди пикетировали администрацию и Сенат, устраивали демонстрации с абсолютно дикими и противоречивыми плакатами. Кто-то требовал власть нашему сектору, кто-то — отставки Триумвирата и роспуска Сената, некоторым не нравилось, что Пик Чейн до сих пор не арестован, а некоторым вообще хотелось отмены Финального теста и равных возможностей для всех.