Читать «10000 афоризмов великих мудрецов» онлайн - страница 204

Человеческое сердце обладает досадной склонностью именовать судьбой только то, что его сокрушает.

Чувства, которые мы испытываем, не преображают нас, но подсказывают нам мысль о преображении. Так любовь не избавляет нас от эгоизма, но заставляет нас его осознать и напоминает нам о далекой родине, где эгоизму нет места.

Чехия

Ярослав Гашек

1883–1923 гг.

Писатель-сатирик, журналист.

В сумасшедшем доме каждый мог говорить все, что взбредет ему в голову, словно в парламенте.

Великая бойня — мировая война — также не обошлась без благословения священников.

Великой эпохе нужны великие люди.

Если бы все люди заботились только о благополучии других, то еще скорее передрались бы между собой.

Если человек начинает философствовать — дело пахнет белой горячкой.

На свете существуют и непризнанные, скромные герои, не завоевавшие себе славы Наполеона.

Никогда так не было, чтоб никак не было. Всегда так было, чтобы как-нибудь да было.

Приготовления к отправке людей на тот свет всегда производились именем Бога или другого высшего существа, созданного человеческой фантазией.

Скромность украшает мужчину, но настоящий мужчина украшений не носит.

Сочинять историю впрок — увлекательнейшее занятие.

Карел Чапек

1890–1938 гг.

Писатель.

Все не так плохо: нас не продавали — нас выдали даром.

Договоры существуют для того, чтобы их выполнял более слабый.

Журналисты несколько схожи с Данаевыми дочерьми, которых боги приговорили наполнять водой бездонную бочку.

Когда животное бьют, глаза его приобретают человеческое выражение. Сколько же должен был выстрадать человек, прежде чем стал человеком.

Кошка полна тайны, как зверь; собака проста и наивна, как человек.

Мелкие люди бьются за престиж; у великих он есть и так.

О воле народа обычно говорят те, кто ему приказывает.

Одно из величайших бедствий цивилизации — ученый дурак.

Представьте себе, какая была бы тишина, если бы люди говорили только то, что знают.

Самые лучшие мысли приходят по глупости.

Хотя бы от одного мы застрахованы: быть обманутыми самими собой.

«Я уже не изменюсь», — сказал пень.