Читать «...и чуть впереди» онлайн - страница 33

Он улыбнулся сквозь слезы до ушей, уже снова прежний и маленький.

— Иди, Андрей…

Спать Маша не могла. Вышла на территорию. Наткнулась на Нору Семеновну — она была сегодня дежурной.

— Что с вами, Машенька?

— Так, ничего.

— Понимаю. Вам, наверное, захотелось усыновить половину детей? Бывает.

— И с вами тоже?

— Теперь уже нет. К сожалению, это не выход.

— Но что же тогда выход?

Нора Семеновна рассмеялась:

— Тысчонку б Макаренко, тысчонку б Гайдаров. Ну и если б каждый воспитал хотя бы по сотне гавриков, похожих на себя, а те, в свою очередь… Вы не расхотели быть педагогом?

— Теперь уже нет.

— Смелая вы девочка.

Они обошли лагерь и разошлись по своим комнатам только тогда, когда во всех окнах не осталось ни одного огонька.

Глава 6

Дмитрий Степанович Лобанов

Приехать в лагерь к Женьке в родительский день Лобанов не смог. Была операция.

— Может быть, придется ампутировать ногу, — сказал накануне Лобанов больной.

— Мне не на танцы ходить, — с измученной полугримасой-полуулыбкой ответила она.

И тогда он дал себе слово, что сделает все, чтобы сохранить ей ногу.

…И вот она открыла глаза.

— Спасибо, Дмитрий Степаныч, — это первые слова, которые она сказала.

— Не за что, — буркнул он, стыдясь огромной любви своей к этой женщине и думая о том, что очень бы хотел уметь с таким достоинством переносить боль и до конца оставаться человеком. Ведь она прежде всего поблагодарила его! Это бывает не так часто.

Потом рука женщины потянулась к ноге.

— Цела? Или это… — Она задохнулась.

— Да. Мы вынули у вас ребрышко и заменили кость. Еще попрыгаете.

Она была так растеряна, что даже не поняла сначала шутки. Ощупала грудь и, только убедившись, что цела, неловко улыбнулась.

— Может, вынем еще одно ребрышко и сделаем вам Адама? Или вы уже замужем?

Он шутил, чтобы скрыть свою усталость и освободиться от спазм в горле.

Больные на соседних кроватях засмеялись.

Он вышел из палаты пошатываясь, надеясь хоть тут, в коридоре, дать расслабиться телу и лицу, но снова пришлось улыбнуться — в ответ на улыбку Акопа Гамбаряна. Это был самый веселый в отделении больной. Он сидел на стуле, вытянув туго забинтованную ногу. Ему-то ногу спасти не удастся…

Взгляд Лобанова скользнул по ноге Гамбаряна сверху вниз: ступня была в крови. Кровь проступала чёрез бинты! Лобанов пошатнулся, к горлу подступала тошнота.

— Что с вами, Дмитрий Степаныч? — взволнованно вскочил Гамбарян.

— Кровь… У вас на ноге, глядите…

Гамбарян рассмеялся.

— Что вы, да это же носок! С таким, извините, дурацким узором… Белый с красным, домашней вязки…

Сил на то, чтобы засмеяться, Лобанову не хватило. Он обозвал себя идиотом и быстро спустился в свой кабинет, почти побежал.

Раньше с ним такого не случалось. Даже мальчишкой-студентом он резал спокойно и хладнокровно. Правда, те операции были полегче. И намного. Невропатолог Надя Сучкова уже несколько раз звонила ему и требовала, чтобы он зашел. Потом даже стала присылать повестки. Зря он рассказал ей о том, что с ним бывает в последнее время.

— Ты болван, а не врач, — говорила она при встрече. — Кончится тем, что я вышлю за тобой скорую помощь и положу на исследование. Ты ненормальный.