Читать «"По дороге в Рай..." ...или Беглые заметки о жизни и творчестве Константина Кинчева...» онлайн - страница 55

Со всей земли из гнезд насиженных, от Колымы до моря Черного слетались птицы на болото, в место гиблое. На кой туда вело – Бог-леший ведает. Но исстари тянулись косяки к гранитным рекам, в небо-олово. В трясину-хлябь на крыльях солнце несли, на черный день лучей не прятали, а жили жадно – так, словно к рассвету расстрел. Транжирили руду непопадя, любви ведро делили с прорвою, роднились с пиявками и гнезда вили в петлях виселиц. Ветрам вверяли голову, огню – кресты нательные. Легко ли быть послушником в приходе ряженых? Христос с тобой, великий каверзник! Стакан с тобой, великий трезвенник! Любовь с тобой, великий пакостник! Любовь с тобой! Тянулись косяки да жрали легкие, от стен сырых воняло жареным, да белые снега сверкали кровью солнцеприношения. Да выли-скалились собаки-нелюди, да чавкала зима-блокадница. Так погреба сырые на свет-волю отпускали весну. Шабаш! Солнце с рассвета в седле. Кони храпят да жрут удила. Пламя таится в угле, Небу – костры, ветру – зола! Песни под стон топора, пляшет в огне чертополох! Жги да гуляй до утра, сей по земле переполох! Рысью по трупам живых – сбитых подков не терпит металл! Пни, буреломы и рвы да пьяной орды хищный оскал! Памятью гибель красна! Пей мою кровь, пей, не прекословь! Мир тебе воля-весна! Мир да любовь! Мир да любовь! Мир да любовь!

"Воля – весна" вступила в свои права. И с весной вернулось все то, о чем мы забыли на какое-то время, все то, что словно отступило, отодвинулось, перехлестнутое болью утраты.

* * *

Я не помню, какая погода была в то утро в середине марта. Точно не помню, но почему-то кажется, что день занимался серый и беспросветный. Потому, наверное, что когда мы сошли на перрон Варшавского вокзала, то удивились обилию серых шинелей. Они маячили почти у каждого вагона. Впрочем, удивились – громко сказано. Все были спросонья, вялые, заторможенные. Кажется, Петя Самойлов сказал, что будто бы ночью кого-то ограбили в поезде, поэтому и встречает поезд из Пскова "вся королевская рать". Все тупо покивали головами. Идиоты. И я в том числе. В кои веки столь демонстративно встречали железнодорожных воров, привлекали такие мощные силы для их задержания? Бред. Но тогда все хотели одного – под горячий душ, в постель – досыпать. Вышли из вокзала, и кто группками, кто в одиночку стали расползаться в разные стороны. Мы с Кинчевым встали на углу Измайловского проспекта и Обводного канала – ловить машины. Нам было ехать в одну сторону. Мне к Театральной, а Костя тогда жил на Васильевском острове.

– Слушай, а что ментов-то сколько было на перроне? – спросил Костя.