Читать «"По дороге в Рай..." ...или Беглые заметки о жизни и творчестве Константина Кинчева...» онлайн - страница 11

– Ты сам-то читал Евангелие? – спросила я. – Или ты это в карманном справочнике атеиста почерпнул?

И тут меня поддержал Кинчев, чем и удивил. Я не помню точно, что именно он сказал, да это и неважно. Важно то, что он действительно был хорошо знаком с предметом разговора, и не по справочникам, не по "забавному Евангелию" или "Библии для верующих и неверующих" и прочей макулатуре. Борзыкин, насколько это возможно, стушевался.

Я так подробно рассказываю об этом эпизоде потому, что это был момент разрушения моего уже сложившегося представления о Косте. Я знала, что он далеко не мальчик из подворотни, что родился и вырос в интеллигентной профессорской семье. Знала, но до определенного времени воспринимала эту информацию (чего греха таить!) по принципу "в семье не без урода". Во всяком случае, он не производил на меня поначалу впечатления человека начитанного. И, тем более, интересующегося столь непростыми вопросами. Было бы преувеличением сказать, что Костя добросовестно играл роль типичного представителя дворовой шпаны и тем вводил в заблуждение на свой счет окружающих. Все не так просто. И когда он говорит: "Я какой в жизни, такой и на сцене", то не лукавит. Ну, скажем, почти не лукавит...

Я вспоминаю один наш давний разговор. Вернее, рассказ Кости о своем детстве.

– Я еще маленький был, когда мы переехали в новый дом, в отдельную квартиру. И этот наш дом был чуть ли не единственным, "нормальным" домом в микрорайоне. Вокруг – что-то вроде бараков. Рабочая слободка. И я жутко комплексовал, что у меня такая семья, что я вроде белой вороны среди пацанов, которые там жили.

И он стремился доказать тамошним парням, что он "свой". Помните песню "Армия жизни"?

Подворотни растили их, Чердаки заменяли им дом, Каждый из них ненавидел крыс, Каждый из них был котом. В новых районах большого города Война... Это закон. Каждый из них знал свое место, Когда вставал район на район. Им пели сладкие песни, Каждым словом умножая ложь. Но когда слова пахнут блевотиной, В дело вступает нож. Уличный цирк в рабочем квартале. Это пи не поле чудес? Каждый из них был далеко не ангел, В каждом из них скалился бес. Армия жизни – дети могил, Армия жизни – сыновья помоек и обоссанных стен. Армия жизни – солдаты дна. Армия жизни – помнит о том, что на земле никогда Не прекращалась война. Фонари под глазами черных окраин Заштриховали их день. Каждая помойка им была баррикадой, Каждая витрина – мишень. В кодексе чести любой подворотни Нет места слову "любовь". Если каждый станет о любви слагать песни, Кто за любовь прольет кровь? Им так не хватало солнца, Но ночь была с ними на "ты". Вы их называли "шпаной", Они вас называли "менты"! Сытый голодному не товарищ – Это аксиома, верь не верь. Каждый из них был постоянно голоден, В каждом из них пел зверь.