Читать «Кандалы» онлайн - страница 195

Несмотря на свою ученость, Вова совершенно не знал до этого, что делается не только в народе, но даже и в родном селе, где он рос до шестнадцати лет. Институт вырвал его из родной крестьянской среды и засадил, как в остроге, в четырех стенах бурсы, под надзором казенных, запуганных или зачерствелых педагогов. Так воспитывали завтрашних народных учителей.

Но, должно быть, наступило время, когда малейшее соприкосновение каждого человека с живой жизнью опрокидывало все воспитательные ухищрения. Вовка заразился тем возмущением, которое уже переживала деревня. Он хотел быть здесь, хотел действовать. С нетерпением ждал приезда старшего брата, которого не видел несколько лет. Он хотел с ним встретиться, хотел поговорить: что делать? Горячая юная душа не терпела промедлений. Отец и мать и друг Елизара Челяк — все ждали городского гостя.

* * *

Поезд гремел и мчался.

В тусклые окна вагона смотрели осенние сумерки, неслись назад черные вспаханные поля и серое, темнеющее небо.

Жесткий вагон третьего класса был полон. С верхних мест торчали ноги в лаптях и онучах, внизу люди сидели, давя друг друга, ссорились из-за мест, многие принуждены были стоять.

Вукол тоже стоял у окна и перечитывал старое письмо на серой бумаге, нацарапанное крупными детскими каракулями:

«Как я давно с тобой не видался и определить не могу а теперь больно соскучился об тебе долго не знал куда писать вот недавно узнал и вспомнил я нашу прежнюю дружбу и сердце мне ровно кто обливает чем…»

Совсем стемнело, чем-то теплым налились глаза, не дочитал, сунул письмо в карман и вышел на площадку вагона.

Поезд, дрожа и гремя, летел в темноте осенней дождливой беззвездной ночи. По черному полю тьмы мелькали красные искры, уносимые ветром. Они мелькали и гасли, а на их место неслись новые искры и снова гасли во влажной тьме.

Вернулся в коридор вагона к тускло мигавшему фонарю и снова прочел несколько строк письма, написанного без всяких знаков препинания: «Напиши мне ответ я рад буду поговорить с тобой после долгой разлуки да напиши поразборчивей ты ведь знаешь какие мужики чтецы, а может быть когда нибудь приедешь…»

Вагон трясло и толкало. Буквы прыгали перед глазами. Не дочитав уже много раз читанное, давно полученное письмо, вздохнул, опустил его в карман и снова стал смотреть в необъятную тьму. Глубока, страшна и беспросветна, даже величественна эта тьма колоссальной страны. Не зажглось еще ни одной звезды, не видно нигде ни одного приветливого огонька.

Он не мог уловить своих улетающих мыслей. Всплывали давно забытые лица… Вот друзья и товарищи, которых почти всех растерял, встают бледными призраками и тонут во мраке. Сверкнула мимолетная любовь, безжалостно вырванная из сердца.

Вспоминается далекое время: маленькая деревушка с тихой улицей, заросшей зеленой муравой, озеро в лесу, уходящий до горизонта, глубокий и быстрый Проран, каждый год меняющий русло.

Опять вынул письмо и прочитал конец: «Мы все тут живем в куче только ты от нас отбился и о тебе мы часто вспоминаем».

Перечитывая это мужицкое послание, старался вызвать в памяти полузабытый образ друга, оставшегося в мужиках. Не удавалось представить его иначе, как высоким красивым семнадцатилетним парнем в кумачовой рубахе.