Читать «Голосуйте за Берюрье!» онлайн - страница 53

Он задумчив. Он низко кланяется маме, затем говорит мне, вяло пожимая мою превосходную, снабженную пятью пальцами, всегда готовыми к действию, руку, которую я ему протягиваю:

— Совершенно очевидно, мой дорогой, что ваш Берюрье уволен со службы с сегодняшнего вечера!

Как бы вы ни были ко всему готовы, подобная новость не может не потрясти, не правда ли? Ощущение такое, будто я получил прямой удар в солнечное сплетение.

— Послушайте, господин директор…

Я гляжу на удрученное лицо Фелиции. Что-то бормочу. Мой Толстяк уволен из полиции! Нет, я не могу этого допустить! Без Берю эта собачья работа ничего не стоит. Он — это радость, улыбка и, следовательно, немного душа этой работы.

К директору неожиданно обращается мама.

— Господин директор, — четко говорит она тихим голосом, — вы можете мне сказать, что я вмешиваюсь не в свои дела, но мне кажется, что господин Берюрье поступил так для пользы дела. Если вы его дезавуируете, уволив с работы, то газеты ухватятся за это дело, раздуют его, и полиция от этого ничего не выиграет.

Большой босс удивленно поворачивается к маме. В те редкие случаи, когда они встречались, Фелиция не произнесла ни слова. По натуре она робкая женщина. Когда она покидает пределы нашего особнячка, она чувствует себя потерянной. Наверное, она в самом деле испытывает глубокую симпатию к Верзиле, чтобы осмелиться противопоставить свое мнение столь важному лицу.

— Не считаете ли вы, дорогая мадам, — с горечью говорит Старик, — что сегодня вечером он в достаточной мере выставил полицию в смешном виде?

Фелиция отрицательно качает головой.

— Берюрье человек простой, господин директор. Его выдвижение своей кандидатуры действительно напоминает фарс. Следовательно, те, кто смеется, на его стороне. Во время выступления я была поражена его обходительностью и присущим ему чувством юмора. Этот человек умеет нравиться людям, потому что у него чистая душа под — бог мой, как бы это сказать?.. — отталкивающей внешностью.

Старик поражен.

— Мадам, — говорит он, — вы мне кажетесь слишком снисходительной.

Он прочищает горло.

— Ладно, мой дорогой Сан-Антонио, давайте заключим договор: вы мне находите преступника в течение двух суток, а я забываю то, что сказал по поводу вашего старого сообщника.

Он кланяется, целует маме руку, отчего она краснеет, смутившись, и растворяется в ночи.

Я разыскиваю Его Величество. Он просто цветет! Он лучезарен и слегка навеселе.

— Классно получилось, приятель! — ликует он.

— Прекрасно, — соглашаюсь я. — Даже сам Пужад не смог бы выступить лучше!

— Думаю, дело в мешке, как говорят при английском дворе.

— Что в мешке, мой румяный малыш?

— Мое избрание в палату депутатов.

Я раскрываю от удивления рот.

— Ты что, в самом деле хочешь стать депутатом?

— Ну и хрен же ты собачий! — взрывается Ромовая баба. — Нет, ты слышишь, Пополь? — говорит он, обращаясь к Морбле. — Он еще сомневается, хочу ли я стать депутатом! Да если посмотреть да разобраться, как складываются мои дела сейчас, я, может быть, еще и министром буду. В политике — это не то, что в полиции, тут продвигаешься благодаря своей глотке. Я, конечно, не хочу хвастать, приятель, но что касается моей глотки, то она у меня — слава богу, разве нет? Если хочешь, уметь болтать — это особый дар!