Читать «Никита Никуда» онлайн - страница 6

Отряхиваясь и отхаркиваясь, покойный тщательно ощупал себя. Отряхнулся более основательно. Землю вытряхнул из-за шиворота, из рукавов. Уши поковырял, высморкался. Поправил галстук, выбившийся из-под воротничка. И напевая - про шар голубой - двинулся в сторону ворот, ловко лавируя в темноте меж памятников и крестов. Выйдя за ограду, остановился, словно поджидая кого-то.

Ждать пришлось, очевидно, дольше, чем он рассчитывал. Но особого нетерпения в нем не было, он всё напевал, созерцая звездную сыпь. Его подбежала понюхать какая-то собака, но тут же отпрянула в ужасе. И с подвываньем умчалась прочь, когда вдоль ограды кладбища, со стороны Белого бора показались шестеро.

Ночью не очевидно, кто друг, а кто враг. Но Антон, в отличие от пса, не обеспокоился.

Показавшиеся шли гуськом друг за другом, но, не доходя поджидавшего их Антона, остановились и перегруппировались: двое взвалили на себя третьего, который, как видно, не мог передвигаться самостоятельно, и вдобавок глухо стонал. Четвертый имел в руке саквояж, руки еще двоих оставались свободными.

Антон оборвал песню, едва шествие к нему приблизилось.

- Заждался, Орфей? - спросил один из вновь прибывших, наиболее высокий из них. Голос его был сух, словно несмазанный, рвался, скрипел, но понять его реплику было возможно.

Прочие только откашливались и отплевывались.

- Все, что ли? - спросил Антон.

- Остальных не смогли поднять, - просипел высокий. - Прикопали обратно.

- А с этим что? Поколотили покойники?

- Ничего, донесем.

- Пошли, - сказал Антон, и они двинулись в сторону города.

На них были черные балахоны, капюшоны скрывали головы, так что не разглядеть лиц. Да и луна, находясь в первой четверти и порой хоронясь за облако, не давала достаточно света, а идущие прикрывали лица, едва она выглядывала, словно в прятки играли с ней. Хотя от кого им лица таить? Не от кого. Разве что друг от друга. Ночное шоссе было пустынно. Кладбище, покинутое покойным, скрылось во тьме. Горели фонари на улице Семихвостова, да и те вдруг погасли.

- Час, - сказал Антон.

- Что?

- Фонари у нас в час гасят.

Антон шел впереди, но был не то что за главного - скорее за проводника. То есть главенствовал лишь на данном этапе. По его частым оглядкам чувствовалось, что

ему не по себе, хотя он и старался не подавать вида.

Спустя полчаса они миновали башню. Многие окна еще горели, мигали синхронно синим, словно обитатели неспящих домов смотрели один и тот же телеканал. Возле одного из особняков провожатый встал.

- Гол, - сказал он.

- Го-о-ол! - донесся голос из открытой форточки.

Дом был схож со всеми соседними, однако имел широкий, низкий карниз, нависавший над окнами, словно взгляд исподлобья. Хозяйский пес, бряцая цепью, придвинулся к воротам. Осторожно, чтобы не разбудить окрестности, взбрехнул, но не оскорбительно и не зло. Исключительно для проформы, блюдя хозяйское добро и собачью честь.

- Здесь самогоном торгуют, - сказал провожатый и прислушался. Но было такое впечатление, что прислушивается он к себе. - Странно, - продолжал он. - Выпить мне неохота. И грыжа совсем прошла. Хоть танцуй.