Читать «Карусели над городом (С иллюстрациями)» онлайн - страница 5

Например, как раз сегодня целый урок проговорили на тему: «Могут ли животные думать?» Класс Алексея Палыча единодушно высказался в пользу животных: почти у каждого ученика была знакомая кошка или собака, которые совершали вполне разумные, осмысленные поступки.

— Однако современная наука склонна полагать, что животные лишены разума. Во всяком случае, так считают большинство ученых, — осторожно возразил Алексей Палыч.

Но класс знать не хотел никаких ученых. Возможно, эти ученые до того уже заучились, что ничего по-простому объяснить не могут.

— А вот у нас, например, собака пощипала соседского петуха… И что она после этого сделала? Она убежала со двора и три дня не являлась домой. Почему?

— Условный рефлекс — боязнь наказания, — ответил Алексей Палыч.

— А что такое условный рефлекс? — спросили его.

— Ну, в данном случае сознание того, что за провинностью следует наказание.

— Вы сказали «сознание»? Но ведь «сознавать» — это и значит думать.

— Да, — согласился Алексей Палыч, — слово выбрано неудачно. Я должен был сказать — привычка.

Вопрос насчет сознания задан Борисом Куликовым. Тем самым Куликовым, который… Впрочем, о нем мы еще много чего узнаем. Пока же следует сказать, что Куликов вовсе не хотел поймать Алексея Палыча на крючок. Он был не врагом учителя, а скорее его другом. Возможно, кому-нибудь слово «друг» покажется слишком сильным. Какая может быть дружба между учителем и учеником? Что ж, не будем торопиться с пояснениями.

Будущее покажет, что они не только друзья, но и сообщники. А пока Алексей Палыч подумал, что, начав, Куликов уже не остановится, — он имел обыкновение докапываться до самой сути. Не сегодня только задавать бы Куликову эти вопросы. Неужели он не понимает, что сегодня Алексею Палычу не до умных разговоров? «Совесть надо иметь, Боря», — подумал Алексей Палыч. Но видно, у Куликова нервы были покрепче.

— Пускай — привычка, — согласился Борис. — Если у нее есть привычка трепать петухов, то тогда — рефлекс. Юрка, много она петухов потрепала? — спросил Куликов хозяина собаки.

Юрка уже и не рад был, что вылез со своей собакой и этим ощипанным петухом. Ее и так пока посадили на цепь, а собака на цепи — это уже не друг, это охранник, непримиримый и подозрительный, как вахтер.

— Да в жизни она к ним не прикасалась! Сам не знаю, чего ей взбрело…

— Откуда же она тогда узнала, что ей попадет за петуха?

— Поди сам у нее спроси, — насупился Юрка. — И отстань от собаки, она тебя не трогала.

Но Бориса Куликова сбить было не так просто.

— Что же тогда получается, Алексей Палыч? — спросил он. — За петухов ее никогда не били, привычки, значит, нет. Получается, что она сама все поняла. Она потом сообразила, что петуха нельзя было трогать, она знала, что ей за это влетит, и поняла, что лучше куда-нибудь умотать, пока на нее не перестанут злиться. Все — сама. Скажете, что у нее в это время в мозгу мыслей не было?

— Ты хочешь сказать, что ее поведение похоже на человеческое?