Читать «Жизнь Никитина» онлайн - страница 151

Полковник Шлихтинг был в Тишанке третьим лицом после господа бога и государя императора, ему тут принадлежало все: люди, земля, лес, река Битюг и чуть ли даже не самая твердь небесная. Он был из немцев, и, как всякий немец, расчетлив и скуповат, но, желая подчеркнуть свою приверженность православию, велел управителю отвести полсотни дубков в одном из богатых своих лесных угодий.

Всякий другой поп, конечно, нимало не раздумывая, с церковного амвона призвал бы мужичков «порадеть», то есть срубить ему лес, но было лето, горячая пора, когда сельскому жителю и ночь оказывалась коротка и приходилось чуть ли не без сна обходиться; когда, справляя непосильную барщину, у него и до своей-то разнесчастной полоски руки едва-едва доходили. Совестливость отца не позволила просить мир о помочи, он решил вдвоем с Ларивошкой справиться, развел пилу на дуб, наточил топоры, и так началась рубка, началось строение нового дома – дело, которое сперва радовало тетеньку Юлию Николавну и все Ардальоново семейство, но в скором времени заставило их лить горькие, неутешные слезы.

Вечером того дня, когда тетеньку пришибло обвалившейся стеной, она напомнила Ардальону про его незадачливый приезд – под погребальный звон, под вынос покойника. Вся обложенная примочками и припарками, охая и стеная, она позвала к себе Ардальона и сказала:

– Вот видишь, голубчик. Я что говорила, так по-моему и вышло. Свершилось!

– А что, тетенька, свершилось? – спросил озадаченный Ардальон.

– Да то и свершилось, хладнокровный ты человек, что тетку твою чуть погибель не постигла!

– Помилуйте, тетенька! – воскликнул Ардальои. – Какая же погибель? По моему мнению, вы очень даже легко отделались…

– Легко! – сердито проворчала тетенька. – Легко! – повторила она с раздражением, ощупывая шишку на лбу. – Это скажи спасибо ангелу моему, присноблаженной и непорочной девице Иулии, ее же память восемнадцатого генваря прославляет святая церковь… Но знаешь ли, – оживилась тетенька, – ты, конечно, можешь что угодно говорить, только что со мной стряслось, это еще, миленький, не конец… нет, нет, не спорь, Ардальоша, пожалуйста, не спорь, не конец! Наше семейство еще два бедствия посетят. Я, когда ты приехал под звон, не хотела тебя огорчать, а сейчас скажу: жди беды мнози!

Она как бы в некоем пророческом порыве даже привстала с постели и простерла вдаль сморщенную ладошку. Все это было и смешно и трогательно, но, разумеется, нисколько не страшно.

Ардальон закусил губу, чтобы не рассмеяться. Он посидел с тетенькой еще немного и, пожелав ей доброй ночи и прекрасных сновидений, ушел в свою комнатушку и долго при тусклом свете оплывающей сальной свечи занимался разборкой старых тетрадей, безжалостно уничтожая ранние свои поэтические опыты.

«Милейший» Чиадров

Опять знакомые виденья!

И. Никитин

Раскаленное горнило ада было изображено чрезвычайно живописно: зеленые и малиновые черти волокли извивающихся грешников в пылающую оранжевыми языками топку. Зеленые волокли, а красные подкладывали дрова. Над всей этой чертовщиной восседал черный, с позолоченными рогами и трезубцем Князь Тьмы, и вся эта чертовщина красовалась в окне книжной лавки воронежского книгопродавца Гарденина.