Читать «Порт-Артур. Том 2» онлайн - страница 260
Александр Николаевич Степанов
Крепостные батареи, видя объятое пламенем и дымом укрепление, решили, что наступают его последние минуты, и обрушились на японцев сосредоточенным огнем десятков орудий. Устилая землю своими телами, японцы в панике бросились наутек.
Задыхаясь от смрадного густого дыма, Звонарев то руководил огнем стрелков на бруствере, то появлялся в капонире, где полуживые от дыма пулеметчики продолжали беспощадно истреблять врага, то бежал к горжевой казарме, чтобы удостовериться в безопасности тыла. Приученные Шметилло к самостоятельности, стрелки работали уверенно, ни одной пули не выпуская мимо цели, ни одной бомбочки не бросая безрезультатно. Раненые не хотели до конца штурма идти на перевязку, убитых же, к счастью, было немного.
Уничтожив врага, солдаты, как после трудной, но удачной работы, вытирали пот с лица и радостно улыбались.
– Знатно мы справили поминки по нашему капитану, – никто живым не ушел…
– Да, дюже воняет жареным японцем, – повел носом Гнедых, шагая рядом с Звонаревым.
Прапорщик велел выставить часовых, а остальных людей отвел в казармы и потерны. Воспользовавшись дымовой завесой, развели огонь и кухне, чего обычно днем не делали. Вскоре бак с водой закипел, и стрелки потянулись к нему с чайниками и кружками.
Звонарева вызвал по телефону генерал Горбатовский и справился о положении на укреплении. Прапорщик подробно доложил ему обо всем.
– Немедленно прекратить пожар и впредь этого не допускать, – неожиданно распорядился генерал.
Прапорщик, считая, что Горбатовский его не расслышал, вновь стал объяснять причину возникновения огня.
– Мы уничтожили таким образом целый батальон японцев, – доказывал он.
– Категорически запрещаю впредь делать это, – отрезал генерал.
– Что? Запрещаете уничтожать японцев? – переспросил Звонарев.
– Уничтожать приказываю, разводить огонь запрещаю, – упорствовал начальник обороны Восточного фронта. – Дальнейшие разговоры считаю излишними. – И его превосходительство дал отбой.
– Круглый идиот! – выругался Звонарев и повесил трубку.
– Кто это, вашбродь, – полюбопытствовал телефонист.
– Один мой знакомый, – улыбнулся прапорщик и отошел.
Начался обычный методический обстрел укреплений артиллерийским огнем. С ревом проносились одиннадцатидюймовые снаряды, сотрясая землю при взрыве, пронзительно визжали стодвадцатимиллиметровки, рикошетируя после взрыва, глухо бухали шестидюймовки.
Погода совсем прояснилась, выглянуло солнце, ярко осветив все вокруг, и только многострадальное укрепление номер три все еще было окутано дымом от пожара. Но жизнь в нем била ключом. Стрелки раздобыли гармошку и под аккомпанемент взрывов лихо отплясывали в потерне. Звонарев с улыбкой прислушивался к этому, строча в своем углу длиннейшее донесение о вчерашних и сегодняшних штурмах. Сидевший рядом Гнедых называл ему фамилии особенно отличившихся солдат, скромно умалчивая о своей персоне.
Покончив с донесением, прапорщик прилег на нары. Голова продолжала мучительно болеть, поташнивало, глаза слипались от усталости. Он задремал. Разбужен он был громким возгласом солдат: «Здравия желаем вашему превосходительству!»