Читать «Голова в кустах» онлайн - страница 9
Алена Смирнова
Мне захотелось присвистнуть. Юрьев с Балковым вряд ли призывались подтверждать измену Вика. Вблизи Варвары маячил скелет в саване с косой.
Ученики, подчиненные и, наверное, учитывая вхожесть в дом, друзья полковника — лейтенанты Борис Юрьев и Сергей Балков — ввалились вместе через полчаса. До их прибытия мы с Виком мыли посуду, резали пироги, варили кофе впрок и трепались о международном терроризме и курсе доллара. В этом смысле Измайлов меня, как своего служаку, вышколил: если сказал, что ребята обеспечат какой-то информацией, надо дожидаться их. Выведывать секреты у Вика бессмысленно. Я осознавала, что побег из дома на грани срыва. Измайлов в самом деле не мог запретить мне работать. Но полагал — принесенные лейтенантами известия способны изменить журналистские планы.
Роли в нашем квартете давно распределены: два белых клоуна Измайлов и Юрьев, два рыжих — я и Балков. Иногда Виктор Николаевич дает понять, что мы все рыжие, а он полковник. Поэтому Борис задается в меру. С Юрьевым мы не очень ладим. Он, честолюбец, выдумал, будто я пытаюсь конкурировать с ним в сыске и интригую против него, пользуясь близостью с Измайловым. Я же немало бы отдала, чтобы их заботы меня не касались, но вечно оказываюсь в эпицентре гнуснейших преступлений. Дьявольщина, не подвластная ни моей шаткой, ни даже непоколебимой полковничьей воле.
Вот и сейчас Борис устроился в кресле, напружинился и донельзя звонко спросил:
— И с какого боку Полина к студентам привалилась, Виктор Николаевич?
— Не разберусь, — сокрушенно ответил Вик. — Но вынесло девушку на них точнехонько, прямехонько и с такими внешними данными, что от нее положено было шарахаться.
Оспаривать его заявления я не бралась. Повезло, он еще моей вчерашней дикцией не насладился.
— При чем тут данные? Лишь бы человек был хороший, — подал глубокий баритон Сергей Балков. — Ее вчера пожалели, а вы сразу в жуткие прогнозы ударились. Будто студенты — изверги.
Сами же по общагам мыкались.
— Сергей разумеет, — заверила я.
Все, парад-алле завершился, цирковое представление рвануло петардой.
— Серега, тебя предупреждали, — восстал Борис Юрьев.
— На предмет чего? — насторожилась я. — На предмет недопущения журналистки в некую попавшую в поле вашего ущербного милицейского зрения квартиру?
— Фу, Полина. Я не филолог, но «на предмет недопущения»…
— Хватит, критик.
— Виктор Николаевич! — воззвал прерванный Борис.
— Вынужден вторить Полине, хватит пререкаться. Обрисуй ей петлю, в которую она собирается сунуть то, что временами после сотрясений заменяет ей голову, — на максимуме врожденной и приобретенной дипломатичности вырвался из неизбежного скандала Измайлов.
— Обрисуй, Боренька, обрисуй, касатик, — осклабилась я, вспомнив, как Вик поспособствовал последнему сотрясению.
— Не ругайтесь, пожалуйста, — попросил Сергей Балков.
— Драться будем, — бросил Борис Юрьев.
Я соблюдала тишину, будто прочла соответствующую табличку в присутственном месте. Право слово, Борисово «драться» — гипербола. Как и мое мысленное «перегрызу глотку». Ринься мы в омут взаимоуничтожения, я ничего не выведаю, он на меня, живца, никого не поймает. Хоть раз на раз у нас с ментами не приходилось.