Читать «Голова в кустах» онлайн - страница 4

Севка прячется за бабушку, та в полный рост возникает над кустами и на вопрос растерянной жертвы: «Вы тут мальчишку не видели?» — отвечает либо: «Я и девчонку не видела», либо: «Вы что, извращенец? Зачем вам мальчик?» Этот вариант опасен, так как пострадавшие часто в сердцах ломают стрелы и швыряют их подальше. Мама утверждает, что легкие угрызения совести после мелкого хулиганства стимулирует ее жизнедеятельность. Похоже, в нашей семье по наследству передается нехватка гормонов риска.

— Не вздумай куда-нибудь срываться, — предупредил меня Измайлов. — С тебя станется, ты и в таком виде не постесняешься выбраться на улицу. Я буду звонить каждые пятнадцать минут.

И полковник повез Севу к маме. Угроза проверок меня не взволновала. Вик окажется в своем кабинете и забудет о моем существовании напрочь. Хуже было со сборами. Почему Измайлов решил, будто мне удастся подняться? Первая попытка, во всяком случае, окончилась провалом в матрас. Но Вик в меня верил!

Верил в то, что я «куда-нибудь сорвусь».

Это вдохновляло. И дабы не посрамить прозорливость полковника и соответствовать его своеобразным представлениям обо мне, я начала сначала. Через полчаса Измайлову не возбранялось мною и собою гордиться;

После контрастного душа и перемотки особо расхлябанных суставов эластичным бинтом я почувствовала себя значительно лучше, но стала очень похожа на орангутанга — ссутулилась и свесила руки до колен. Именно в таком положении у меня почти ничего не ныло и не пульсировало. «А, ладно, — утешила я себя. — Сколько на свете людей с отталкивающей внешностью, общаются же с ними. Возьму любезностью и интеллектом». С физиономией получилось хуже.

Впору позавидовать обезьянам, среди них такие милашки попадаются.

Если изувеченный лоб, хвала парикмахеру, прикрыла густая челка, то на нос и губы так и просился какой-нибудь респиратор или платок. Все-таки в парандже что-то есть. После нанесения макияжа пришлось умыться. Поскольку я боялась нажимать на распухшие места и то и дело морщилась от боли, пудра покрыла кожу буграми и ямками. Да еще и зеленые тени каким-то образом смешались с румянами. В целом я достигла жутковатого эффекта следов тления. В конце третьего захода я здорово смахивала на размалеванную прокаженную и понимала, что на сегодня это мой предел.

"Полина, — жалостливо обратилась я к своему мрачному зеркальному отражению, — а вдруг бы ты такой родилась?

Разве не случается? Пришлось бы жить и так, значит, старайся найти гармонию с миром". М-да, судя по гримасе в зеркале — не те слова.

Я сообразила, что без допинга на люди не покажусь. Оказывается, моя хваленая и проклятая непосредственность имела границы. Выпить коньяку? Никакой «Орбит» не отобьет запаха. Помнится, редактор обещал университетской мадам при должности свидание с симпатичной девушкой. А явится не просто чудовище. Пьяное чудовище! Люди сейчас нервные, и мне вовсе не хотелось, чтобы в меня швыряли разными предметами, вопя при этом: «Брысь, кыш, изыди!» — и т, д. И тут меня осенило. Недавно Измайлов сломал ногу, от бездеятельности впал в депрессию, и ему выписали некие веселящие таблетки. Он попробовал одну, емко определив ее действие: «Дурак дураком сижу», и прекратил прием. Но мне-то как раз необходимо срочно поглупеть. Умная, я обязана была отказаться от встречи.