Читать «Рыцарь-маг» онлайн - страница 98

Король приказал принести большой кувшин вина и закуску и запер дверь на засов, оставив в покоях только одного слугу. Молодой рыцарь самолично разлил вино по кубкам и дал знак слуге, что они, пожалуй, обойдутся и без него.

— Хорошо, не можешь достать мне Комнина. А что ты можешь сделать? — спросил Ричард, нагнувшись к Дику, словно говорил с ним о некоей тайне, и по сильному запаху рыцарь-маг догадался, что государь осушил уже не один кубок.

— Я могу попробовать выяснить, где он находится.

— Этого мало... Хотя... Послушай, говорят, маги умеют вызывать огненные бури. Это правда?

— Не знаю.

— Ты не умеешь, так? Только огненные шары кидать умеешь?

— Не только. Но огненную бурю устроить не могу.

— Как же ты будешь помогать мне брать замки? — Король, похоже, хмелел все сильнее и сильнее.

— Как смогу, государь.

— Ты должен сделать так, чтоб Комнин оказался в моих руках.

— Государь, если вы пообещаете вольности местным жителям, они сами принесут вам голову императора.

— Вольности, отлично. А как я буду собирать с них налоги? Вольности рас... развращают народ. Народ должен трудиться и платить, тогда он хорош. А если он получает вольности... — Ричард погрозил пальцем.

Дик пожал плечами.

— Тогда придется брать замки один за другим. Но Кипр — остров маленький, замков здесь, наверное, не так много.

— Ты отправишься со мной, слышишь? Будешь гоняться за Комнином вместе со мной. Слышишь?

— Да, государь.

— Я не рассчитывал, что все так затянется. Я хочу, чтоб твоя магия послужила мне не хуже, чем твой меч, черт возьми! Я знаю, ты можешь больше, чем показал мне. Ты можешь намного больше. Так сделай! Сделай, черт возьми! И пей, что ты смотришь на бокал, будто там отрава? Пей, или я обижусь.

Молодой рыцарь пил, стараясь держать себя в руках и не напиваться. Король же себя не стеснял. Когда очередной кувшин опустел, Ричард потянулся не за следующим сосудом, а за лютней, валявшейся на постели, начал играть, потом вдруг запел. Дик окаменел, слушая.

Успокойся, моя голубка. Белый жемчуг твоя улыбка, Пошлых шуток ушки не слышат, И смеяться уста не будут. Голубые, как небо, ирисы Ты в корзинку кладешь пустую И бросаешь на край дороги, Чтобы путь нам казался уже. Черноглазая пуританка, Твои очи глядят сурово. Успокойся, моя горлянка, Будет вечер — приду я снова.

Король Английский слыл неплохим певцом, хотя, казалось, это и не подобало венценосцу. Баллады, которые он слагал, были, может быть, и не вершиной поэтического искусства, но слишком хороши для короля и рубаки, а потому многие не верили, что он пишет их сам. Но Дик почему-то не сомневался. И теперь ему казалось, что он видит самую сокровенную сущность Ричарда, тайную, которую не замечают его подданные и собратья-короли. Плантагенет был жестоким человеком, а порой, когда его захлестывала ярость, даже зверем, а не человеком, он забывал и о рыцарстве, и о благородстве, и о милосердии. Когда его пьянила кровь, он желал только убивать.

Но глубоко в его душе до сих пор цвел прекрасный цветок. В это невозможно было поверить, но, слушая, как поет его отец, Дик знал, что это так. Должно быть, красота Ричардова голоса и незатейливой любовной песни его сочинения растет из того же корня, откуда берет начало его магическая сила. Та самая, которую смог унаследовать его первый бастард. О да, о королеве-матери Альенор Аквитанской не зря болтают, будто бы она одержима дьяволом: во-первых, венценосная красавица была настоящей мегерой, во-вторых, за свою жизнь не выстояла до конца ни одной мессы, и, кроме того, она поистине прекрасна — самой настоящей красотой демоницы. У нее тоже дивный голос и — как рассказывал Гвальхир — кровь древних магов в жилах.