Читать «Большой день в жизни Кости» онлайн - страница 11
Анна Алексеевна Кардашова
— Его звали, как Чапаева, Василий Иванович, — рассказывала девушка, — и погиб он, как Чапаев, от вражеской пули, переплывая реку.
Костя стал теребить Колю Тимохина за рукав:
— Коль, а что он, а что про него рассказывали?
— Знаешь, он какой? — зашептал Коля. — Ведь его в крепости не было, когда началась война. А он думает: как же это? Мои солдаты сражаются, а меня с ними нет? И вот он один с пистолетом прорвался сквозь вражеское кольцо, бросился в реку и поплыл. Стреляли в него, конечно, но пока не попали. Успел переплыть. А когда он в казарму прибежал к своим бойцам, вот они обрадовались! «Ура» кричали на всю крепость, и враги слышали. А потом наших-то было мало, а врагов много, его ранили и взяли в плен. И тут уже, когда он хотел убежать, его в реке и застрелили, как Чапаева.
Теперь Костя был увлечен и захвачен, ему уже больше не хотелось уходить из музея. Ну, поссорился с Митькой, а что, других ребят, что ли, нет? Вот, Коля Тимохин…
Ребята кружили по музею, слушая, что говорит экскурсовод, задерживаясь у стендов, чтобы получше рассмотреть заржавленные пистолеты, гранаты-лимонки, похожие на шишки, винтовки с расщепленными деревянными ложами.
— Смотри, — сказал Коля, — убили фашиста. Видишь, дырка в каске? Вон сколько от них продырявленных касок осталось!
Рассматривали трофейное оружие, отбитое у фашистов, черные с белым кресты на ярких ленточках. Низко пригибаясь к стендам, разглядывали найденные в раскопках личные вещи бойцов.
«Опасная» бритва с пожелтевшей ручкой…
— Брился, наверное, где-нибудь на солнышке! — со вздохом сказал Коля.
Позеленевшая, продавленная зажигалка… Костя представил себе загрубелый большой палец солдата, который чиркает по зазубренному колесику зажигалки, голубоватый слабый огонек и освещенное им лицо солдата с папиросой.
Ребята обступили скульптуру. Два солдата, раненые, с повязками, у одного — наискось завязан лоб, у другого — рука. Они до того исхудали, что глаза у обоих в глубоких ямах. Один поддерживает другого. Другой, с усилием держа на весу винтовку обеими руками, царапает на камне стены: «Умрем, но не сдадимся!»
— Вот так и сражались защитники крепости, — сказала девушка-экскурсовод, — до последнего вздоха, до последней капли крови. «Умрем, но не сдадимся!» — это был лозунг всей обороны.
— Умрем, но не сдадимся! — беспечно, нараспев повторил Васька Петухов. Костя бросился к нему:
— Как ты это говоришь? Ты что, маленький, не понимаешь?
— А как я сказал? А что тут плохого? — заморгал Вася. — Умрем — это, конечно, плохо, а не сдадимся — хорошо!
7. У ХОЛМСКИХ ВОРОТ
«Какой он невоенный, совсем домашний!» — думал Костя, глядя на мягкие щеки, добрые губы и грустные умные глаза комиссара на портрете.
— В субботу накануне войны он собирался съездить за женой и детьми и привезти их в крепость, — слышался ровный глуховатый голос экскурсовода.