Читать «Избранное. Том первый» онлайн - страница 121

Иногда старуха спохватывалась: «А кабы не было законов, так на что бы мне ее выгонять? Слушалась бы она меня, работала бы, никто бы ее тогда и не тронул…»

27

Пошел первый снег. Пете посмотрел в окошко, подпрыгнул и закричал:

— Пойду медведя слеплю! Пойду медведя слеплю! — И бросился к двери.

Тошка схватила его за руку и потащила в дом.

— Ничего ты не будешь лепить! Не во что ноги обуть, так куда же ты пойдешь, баловник? Сиди дома, а то еще простынешь…

— Мы с ним силки сделаем, — сказал Иван.

Пете вырвался из рук матери.

— А что будем ловить, дядя?

— Воронов.

Иван говорил о силках, а думал о Тошке и своей земле. Давно уже, со времени своего возвращения из Пловдива, думал он об этом, и с каждым днем мысли его прояснялись. С Тошкой он еще не мог держаться по-прежнему, — его все еще грыз червь страха перед проклятым разделом, но он уже знал, он уже сам убедил себя, что глупо ненавидеть невестку и сердиться на нее. И она человек, и она имеет право жить. К чему ненавидеть друг друга, если от этого все равно никакой пользы нет? Положим, останутся у него эти десять или двадцать декаров земли, разве это поможет выбиться из нужды? Живут в селе люди, у которых больше земли, чем у него, а ведь и они гнут спину за гроши, и у них нет ничего за душой. А если он сцепится с Тошкой из-за раздела, что о нем будут говорить? Скажут: «Людей жалеет, берется белый свет исправить, чужое добро между людьми разделить, а за какой-то клочок земли невестку свою хочет слопать вместе с тряпками ее!..» Так и скажут. И правильно. То же самое твердил ему Димо. Они тогда сидели на вокзале в Пловдиве. Долго ждали поезда. И все время говорили о замужестве Тошки и разделе.

— Сколько получит она по закону? — рассуждал Димо. — Столько, сколько пришлось бы на долю ее мужа. Конечно, бабенка она красивая, да и ребенок у нее один, значит она себе легко мужа найдет… А если б она почему-нибудь стала калекой, если б осталась с четырьмя-пятью детьми? Куда бы ей тогда деваться? Как жить? Деревенская женщина — кто она такая? Рабыня. Батрачка в доме. Никуда не смеет пойти, ничего не смеет сделать, а уж вдовы — сам знаешь, как на них смотрят…

Димо хотел еще что-то сказать, поговорить о положении женщин вообще, но ему не хватало слов; да и самому не все было ясно. До того, как пойти по стопам Минчо, он смотрел на свою жену как на рабочий скот: ни на базар ее с собой не брал, ни в гости с ней не ходил, а если, бывало, туго ему приходилось, так и колотил ее. Дружба с Минчо его изменила; кроме того, он прочел одну книжку о женщинах. В этой книге он многого не понял, но одно засело в его голове: к женщине надо относиться по-человечески.

— Дай бог здоровья Минчо, — благословляла его Вела. — С тех пор как Димо с ним водиться стал, и я свет увидела…

Проходили дни, а Иван все думал о Тошке и о разделе. В первое время после возвращения из Пловдива он смотрел на все окружающее несколько свысока. После того как он пережил столько интересного, видел столько важного, он был готов забыть о таких мелочах, как земля и дом. Да и в своих глазах он был героем. А герою, думал он, не годится тужить о каких-то двадцати декарах… Но спустя некоторое время Иван начал сомневаться в своем героизме. Велика важность, что его арестовали по наговору! Ну, а брат его, которого столько раз арестовывали, который столько лет просидел в тюрьме, значит, должен был бы и на людей не глядеть от великой гордости… Так Иван упал в своем собственном мнении, решив, что его арест — это пустяки, а вот теперь ему надо показать, какой он человек и на что способен. И в сознание его внедрилась глубокая светлая вера в будущее. В Пловдиве он увидел, как широк мир, как много людей борется за него, — и всё люди бездомные, неимущие, не обеспеченные куском хлеба на завтрашний день. И какие это были веселые, какие щедрые люди! В участке, где содержались простые воры, Иван нашел такую поддержку, какой сам не мог оказать вдове своего брата. А когда их с Димо рассадили по разным камерам, Иван очутился вместе с двумя политическими заключенными. Сначала они смотрели на него подозрительно и держались в стороне, но потом поняли, что он за человек, и разговорились с ним. Что за чудесные это были люди, какие интересные истории они рассказывали! И, вспоминая о них, Иван стыдился самого себя и хотел быть таким, как они. А их он считал очень твердыми, разумными, справедливыми людьми…