Читать «Охотники за голосами» онлайн - страница 126

– Но я буду лишать их чинов и ставить новых! – перебил слугу доисторический деспот. – Делов-то, ведь я буду знать о всех их шагах и помыслах больше, чем каждый в отдельности!

– Но царство твое теперь будет расти и укрепляться, порядок легко победит хаос соседних племен, и ты не сможешь сам следить за всеми и за правильностью приказов высших низшим. Вижу, чинов появятся тысячи.

– Тогда что мне делать?

– Выйди третий раз на крыльцо и призови жрецов к себе (они, кстати, весьма обижены последними событиями), попроси их научить главного горшочника письму и запрети учить письму всех иных. Потом скажи при них: «Кесарю – кесарево, а Богу – Богово» (да я сам не знаю, что это означает!). Ты им – они тебе, и детям накажи, и внукам, чтоб так и жили, до самых времен, когда появится какая-то там наука и низвергнут богов (не обращай внимания, мне сказано, что это будет не скоро).

Скажи так, и когда научат они меня письму, поручи мне подготовить следующие документы:

1) Историю божественного происхождения рода твоего от самого потопа и сотворения Священного Болота – и многие убоятся творить тебе зло и наводить смуту.

2) Поучения о правильном бытии правильных юношей, которые будут изучать божественную историю твоего рода и придумывать новое для укрепления царства твоего, ну или хотя бы верно служить тебе. И не будет у тебя кадрового вопроса и мучительного поиска новых горшочников и фельдмаршалов.

3) Ну, и самое главное, первый должностной регламент для главного горшочника да несколько инструкций для младших чинов. И в любое время ты сможешь по этим инструкциям сам проверить дела любого, и по закону наказать, промежду прочим…

– И долго ты будешь писать это все? – спросил царь, удивленный мудреными речами. – До завтра сделаешь?

– Сделаю за год, мой государь, – сказал Чин в низком поклоне. – Только ты, высочество мое, не дуркуй без меня и слово свое же не нарушай.

И сделал царь на третий день, как сказал главный горшочник, и призвал к себе жрецов-шаманов, и велел им под страхом смерти все сделать так, как сказал его любимый Чин, при этом не забыв пообещать десятину за рассмотрение и освящение на Священных истуканах будущей Божественной истории его царского рода. «В общем, не доводите меня до святотатства, – пригрозил царь шаманам и повторил неведомое: – Кесарю – кесарево, а Богу – Богово. Я вам для Бога, а вы мне для государства, и чтобы ни-ни у меня».

Павел Ибрагимович сидел, вперившись взором в Авдия, который как обычно ворочался, собирая себя в креслице.

– Так и что, написал Чин регламент? И что стало с ним и царством?

– После выполнения условий контракта он стал великим Чином, отцом всех чиновников. Получил, что захотел и стал безымянным отшельником – нарочито зевнув, сказал Авдий.

– И что же он получил, что он попросил по контракту? – с любопытством в воспаленных глазах поинтересовался Павел Ибрагимович.

– Я ж говорю: стал безымянным отшельником, как и захотел. Давайте, идите спать, голубчик…

Авдий начал медленно растекаться и таять в кресле, и только стакан с недопитым кефиром одиноко остался стоять рядом…