И все мне помнится, как ото всех тайкомпо аспидной доске крошащимся мелком,не одолев внезапного волненья,я первое пишу стихотворенье.О, как дрожит божественно рука!А в синеве окна нездешняя звездавсе медлит и влечет неведомо куда —мерцающий мелок в руке незримой Бога,моя душа у горнего порога,что смотрит на меня издалека.
* * *
Все мы агнцы не божьи, но адовы,Возлюбившие терпкость греха.Словно сок по рукам виноградаря,Кровь течет по рукам Пастуха.Заходило кровавое брожево…Боже правый, спаси и прости!Смерть ли в землю российскую брошенаИз Твоей милосердной горсти?Если — жизнь, то откуда стариннаяОбреченность грядущих времен:В этом мире загубят невинногоПод круженье зловещих ворон.
* * *
Памяти Евгения Блажеевского.
Мы шли по кладбищу печальной вереницей,На плитах скорбные читая имена.Деревья маялись, кричали в небе птицы,И первой зеленью цвела вокруг весна.Мы шли в молчании среди крестов и звезд,Среди обнов ликующей природыИ горько думали, как быстротечны годы,Под шелест несмолкающий берез.Тебя он принял, сокровенный Бог,В земной глуби, в заоблачных высотах.И, словно пчелы мед сладчайший в соты,Мы слезы принесли на твой порог —То наша жатва, наша благодатьОт всех даров земной мгновенной жизни.И мы на зов неведомой отчизныВслед за тобой идем уже — как знать…СнегопадТуманы тяжкие сошли с небесных гордавай оставим безнадежный разговорВокруг ни щебета ни трепета листаи только странная на сердце маетаСреди безмолвной беспредельной белизнымы словно заживо в себе погребеныА снег все падает ликуя и слепякак на минувшее смотрю я на себя…
* * *
О, эта странная, глухая,гудящая, как поездав осеннем сумраке без края,и тянущая в никудатоска —поворотила тайнойжизнь от начала до концатак, что и в зеркале случайномсвоим не признаешь лица.
* * *
Духу небесному, истинно сущему,я присягнула на горнем огне.Тайными песнями, звездными кущамиголуби снов прилетели ко мне.С этой поры и живу, зачарованна,с сердцем бестрепетным в черные дни.Где моя радость и где моя родина? —знают далекие в небе огни.
* * *
О, Господи, осень!Погожий денек для двоих,бредущих одной бесконечной конечной дорогойвсе мимо и сквозь шелестящих, летящих, убогихи солнцем последним пронзенных просторов твоих,и солнцем последним, слегка веселящим унылостьдомов, и скамеек, и сквериков цвета дождей.Подай же им, Господи, солнца на сырость и сирость,на зябкую старость, на бедные игры детей.И дай мне свободу лететь и лететьбезмолвной листвой, устилая безмолвную твердь.
