Читать «Воспоминание об эвакуации во время Второй мировой войны» онлайн - страница 15

В этом немецком селе я взяла у сельчан дрова, молоко, приготовила обед, и накормила детей и Анну с дочерью. Но потом Анна почему-то круто изменилась, взяла два больших своих узла и отделилась от нас, будто бы мы и знакомы не были.

Темнело. Машин, еще не было. Я стояла с Юрой на руках и с детьми на краю дороги. Вдруг показалась грузовая машина. Я уже собиралась попросить шофера подвезти нас, как он, увидев детей и вещи, сам остановился. Из кабины вышел капитан и, обращаясь ко мне, спросил:

— Что вы хотите, гражданка?

— Если едете в сторону Саратова, возьмите нас, пожалуйста, с собой. Нам нужно добраться до Саратова, — попросила я.

Капитан сел в кабину и сказал, чтоб мы приготовились, пока он съездит за бензином. Но, сказал он, учтите, машина идет до Красноармейска, что примерно в 50 км от Саратова. Оттуда, конечно, легче будет на попутных машинах доехать до него. Я согласилась, и стала готовиться. Анна и дочь спали недалеко от нас на траве. Я разбудила ее и сказала, чтобы она тоже собралась. Через некоторое время пришла машина. Капитан приказал водителю помочь погрузить наши вещи, а сам подошел к детям и стал расспрашивать, откуда едете, где ваш отец. Он был украинец из города Ровно. Ничего не знал о своей семье. Скрывая расстройство, он сел в кабину. В машине была пожилая женщина с маленькой девочкой. Выяснилось, что это ее внучка и что во время бомбежки она потеряла невестку с другой внучкой. Она ехала в Красноармейск, надеясь среди беженцев отыскать пропавших родных. Мне была очень понятна ее печаль: правильно говорят, что человек может легче понять положение другого лишь тогда, когда с ним самим происходит нечто подобное.

По дороге Юра много плакал. Он был голоден, а кормить было нечем. В одном из проезжающих сел капитан вышел из машины и сам пошел по домам искать молоко. Он принес литр кипяченого молока и кусок хлеба. Юра поел, успокоился и заснул, а мы тронулись в путь. Так доехали до Красноармейска. Нас ссадили на центральной улице. Я подумала, что теперь будет легче добраться до Саратова, что основные трудности уже позади. Как — никак мы были недалеко от цели, а далее могли ехать уже поездом. Теперь надо было позаботиться о питании.

Обеспечив себя продуктами, начали ждать попутную машину. Грузовики шли в Саратов колоннами по 40—50 машин. Но ехали вразброску на большой скорости. Наконец, нам удалось поместиться вместе с несколькими другими семьями в предпоследней машине. Я быстро забросила вещи, поместила детей. Туда же села Анна с дочкой. Анна притворилась больной. Я чувствовала эту фальшь, но не подала виду. Думала, что не стоит обращать внимание на подобные «хитрости».

Потом оказалось, что Анна приглянулась какому-то военному, командиру, и через некоторое время она вместе со своей дочкой перешла к нему в последнюю машину, перенеся туда свои вещи. Остались две семьи украинцев, одна еврейская семьи и мы, армяне. Это были семьи одной судьбы, одного положения. Мы познакомились.