Читать «Конъюнктуры Земли и времени. Геополитические и хронополитические интеллектуальные расследования» онлайн - страница 146

Выявленная идеологема должна быть исследована прежде всего как порождение того типа философского и политического менталитета, который встает за всем текстом Сороса. Этот автор, несомненно, либерал, но с существенной особенностью: его либерализм – рационалистического, социал-конструктивистского толка, находящийся в глубочайшем конфликте с ортодоксальным, эволюционистским и рыночным либерализмом, классиком которого стал Ф. Хайек. Именно он настойчиво и непреклонно указывал на двоякость рода людей, называемых либералами. Вопреки всему написанному на этот счет М. Вебером и веберианцами, Хайек боролся за то, чтобы отлучить рационализм и социал-конструктивизм от «подлинного духа» либеральной цивилизации. Для Хайека капитализм – одно из традиционных обществ, растущих «как трава», основываясь на мудрости ритуала, стоящей выше любого индивидуального умствования.

Сопоставление текстов Хайека и Сороса позволяет раскрыть два несовместимых видения как современного западного общества, так и исторической природы самого либерализма. В восприятии Хайека капитализм прежде всего преисполнен пафоса всепобеждающего материального роста. Он – высшее воплощение Жизни, не имеющей иной цели, кроме себя самой, и самораскрывающейся в спонтанном умножении благ, товаров и услуг [см. Хайек 1992]. Капитализм возник в результате тысячелетнего движения человеческих обществ ко все более совершенным своим формам – движения, опосредованного социал-дарвинистским естественным отбором, состязанием за историческое выживание. В глазах же Сороса плюралистическое общество – всего лишь один из двух возможных способов организации социального действия в условиях неполноты и несовершенства любого индивидуального человеческого знания. Другим способом является ставка на какую-либо догму, которая считалась как бы постигнувшей скрытую суть всего изменчивого мира. Каждый из этих вариантов может быть эффективным в одних отношениях и неэффективным в других, а выбор между ними зависит от тех критериев, которыми общество склонно руководствоваться.

Хайек нетерпим к «высоколобой» критике в адрес системы рыночного хозяйства, дающей хлеб миллиардам людей, каковые не смеют на нее роптать, ибо без нее им не прожить. На взгляд же Сороса, критерий экономической эффективности если и ценен, то только тем, что единственно согласуется со свободой инициативы, включая – в западной традиции – и все виды критики. Но слишком погружаясь в человеческую практику, экономический принцип свободного выбора сам подлежит критике с точки зрения стремления человека к ценностной определенности, к сверхсмыслу, оправдывающему жизнь. Не давая такого сверхсмысла, открытое общество рискует сорваться в самоотрицание. Отметим этот социал-конструктивистский мотив «оправдания жизни», для хайековского «фундаменталистского» либерализма не нуждающейся ни в каком оправдании.