Читать «Пуговичная война. Когда мне было двенадцать» онлайн - страница 23

К счастью для Большого Лебрака, Бедуин, представитель общественности Лонжеверна, был глуховат и не очень хорошо видел.

Возвращаясь после своего ежедневного (или почти ежедневного) обхода, он был остановлен воплями и воинственными криками Лебрака, бьющегося в руках вельранцев. Поскольку совершенно случайно он уже бывал жертвой розыгрышей и шуток со стороны некоторых деревенских шалопаев, то ни на секунду не усомнился в том, что злобные выкрики бегущего, можно сказать, нагишом Лебрака адресованы ему. Понемногу он утратил свою уверенность, потому что среди прочих различил слова вроде «свинья» и «мерзавец», каковые в его прямом и логическом сознании никак не увязывались с «законником» (он почитал себя представителем закона). Решив – долг прежде всего – покарать наглеца, оскорбляющего одновременно порядочные нравы и достоинство государственного служащего, он бросился вдогонку, чтобы схватить его или хотя бы узнать, кто это. А при удачном раскладе еще и отшлепать «по праву», чего тот, по его мнению, заслуживал.

Но и Лебрак тоже заметил Бедуина. В криках «безобразник» ему почудились враждебные нотки, и он живенько свернул влево, вверх по общинной дороге, и исчез среди кустов. А сторож, потрясая своей палкой, по-прежнему орал во всё горло:

– Маленький негодник! Погоди, вот я тебя поймаю!

Лонжевернцы, спрятавшиеся в Большом Кустарнике и застигнутые врасплох этим внезапным появлением, следили округлившимися, как у совы, глазами за погоней Бедуина.

– Это он! Это точно он! – воскликнул Крикун, имея в виду своего генерала.

– Он сыграл с ними еще какую-то штуку! – заметил Тентен. – Молодчага! – В его голосе прозвучало восхищение их полководцем.

– Долго еще этот старый пень будет нас доставать? – подхватил Курносый, потирая сухими и затверделыми ладонями свои болезненные синяки.

Он уже задумался о том, не послать ли Тентена или Крикуна, чтобы те, выкрикивая в адрес сторожа какие-нибудь сочные и крепкие эпитеты («старый дурак», «растлитель», «греховодник», «африканский сифилитик» и другие, из тех, что они подслушали в разговорах деревенских стариков), отвлекли Бедуина подальше от мест, где мог схорониться Лебрак.

Ему не пришлось прибегнуть к этому крайнему средству: старый вояка вскоре освободил путь, кляня пострелов, которым он как-нибудь надерет уши и на пару часиков упечет в общинную кутузку, чтобы они составили компанию проживающим на сыроварне крысам.

Курносый тут же прокричал, подражая квохтанью серой куропатки. Это был сигнал сбора лонжевернцев. Получив ответ, он тремя новыми последовательными позывками сигнализировал своему затаившемуся воинству, что опасность временно миновала.

Вскоре из-за кустов показался приближающийся, поначалу неясный и белесый силуэт Лебрака с узелком в руке, затем проявились черты его искаженного злобой лица.