Читать «Правый поворот запрещён» онлайн - страница 105

У двери Агрба оглянулся. Скорик понуро складывал какие-то бумажки в открытый кейс. «Если он найдет Агеева и тот подтвердит показания Назаркевича — все, привет, чистое алиби, дело пойдет на доследование, все сначала», — ему жаль стало Скорика, да и себя: своих ног, сил, пота, здоровья, которые он угробил, чтоб посадить Назаркевича; жаль своих детей — мало им проку от него. Недавно старший, Славик, спросил за ужином: «Ты что так быстро ешь, папа?» — «Спешу, сынок. Убегать надо», — ответил Джума. — «Опять?» — сын посмотрел на него, потом перевел взгляд на мать…

Успокоительные слова Джумы на Скорика не подействовали, настроение не улучшили, нутром чуял: Устименко, старая зараза, отыскал майора Агеева, и когда появился с ходатайством, уж знал, что тот — военпред на НПО имени Щорса, а придя с ходатайством, просто лапшу вешал, иначе ему нельзя. И потому, сидя в кабинете начальника отдела кадров НПО, Скорик уже не посыпал голову пеплом отгоревших эмоций, а почти спокойно выслушал:

— Майор Агеев Витольд Ильич? Да, у нас, он военпред.

— Мне нужно срочно с ним повидаться, — жестко сказал Скорик.

— Он вообще-то не нашего подчинения, но попробую…

И пока кадровик куда-то названивал по внутренней связи, разыскивая Агеева, объясняя тому, в чем дело, Скорик подумал: «Прав был Щерба, когда сказал: „пробоин Устименко наделал нам много. Удивляюсь, что до сих пор он не принес ходатайство об изменении меры пресечения“… Назаркевича, наверное, придется выпустить, взять подписку о невыезде… И все равно неясно с ним: поликаувиль, кольца, поляк… Но с этим-то все вот-вот как-то закончится… А убийство Кубраковой? Все сначала?..»

— Агеев ждет вас в комнате директора клуба. Там пусто сейчас, никто не будет мешать, — кадровик прервал размышления Скорика. — Идемте, провожу вас…

Здесь действительно было пусто, тихо. Познакомив их, кадровик ушел. Они сели друг против друга за квадратный столик, на котором стояли шахматные часы. Агеев оказался в гражданском — невысокий, худощавый, с неприметным, каким-то замученным лицом.

— Витольд Ильич, — начал Скорик, — мне нужно допросить вас как свидетеля.

— Это по какому же вопросу? — удивился майор.

— У вас были какие-нибудь неприятности с машиной?

— Ого! Вспомнили! Это же когда было!

— Когда?

— Еще в середине дня, шестнадцатого.

— Почему вы так точно помните дату?

— В жизни советского автомобилиста такие даты запоминаются, засмеялся Агеев. — Не только дни, но и часы.

— В котором же часу это произошло? И где?

— В девять утра. На шоссе. Я подъезжал к городу, был уже возле железнодорожного виадука. Знаете, где это? Ну вот оттуда навстречу и вылетел красный «жигуленок».

— Вы откуда ехали?

— Из Кубовичей. Был на РЛС по делам службы.

— Значит вылетел «жигуленок»…

— Какой-то подлец разлил масло, «жигуленок» в лужицу влетел, его дернуло, водитель по тормозам, ну его и понесло на меня. Хорошо, что я сбросил газ. Да и он тоже успел. Но все же «поцеловались». Мне он побил левое крыло и подфарник, себе разбил крыло, фару и радиатор, тосол сразу потек.

— А что вы сказали ему?